Кровавый век - стр. 238
Петлюра обнаруживает необычную для социалиста склонность к православным службам, поддерживает деятельность своего министра – Ивана Огиенко (митрополита Иллариона), верит в усиление религиозного движения в Украине. Но религиозность Главного Атамана как-то вторична относительно национальной идеи. «Вдохновенная, величавая фигура Христа, могучее лицо Будды, светлое лицо Сократа – эти величественные образы предстают перед нашими глазами как символы неземной любви к своему народу, как великаны-защитники счастья, славы и расцвета своих народов».[234] Христос как еврейский патриот – это что-то странное, не говоря уж о Будде, о котором Петлюра знал явно немного. Но если идет речь о религии и патриотизме, то причем здесь Сократ?
Петлюра был глубоко убежден в величии украинской государственной идеи и чувствовал свое особое призвание в ее воплощении. При этом идея национальности и патриотизма приобретает у него достаточно странный полурелигиозный характер.
Единственное, что объединяет всех троих – это идея жертвы, жертвенной цикуты. В выступлении на юбилее Шевченко в марте 1921 г. Петлюра говорит об основанной Тарасом Шевченко «национальной вере» так же, как в статье о патриотизме – о вере Христа и Сократа. Кстати, вспоминает он и о жертвенности Великого Кобзаря. Петлюра отмечает «большое значение веры, которая все не покидала Шевченко, которая его спасла, и по аналогии с ней той веры, которую мы имеем, правдивость нашего дела, которое нас, слава богу, не покидало и которое нас спасет».[235]
Ощутимы мессианистские мотивы в самооценке Главного Атамана, как и готовность к большой жертве, которую он должен принести. Не случайна риторика, в которой он непосредственно обращается к народу как его «отец». Действительно, 21 сентября 1920 г. Петлюра издает «Приказ населению Украины» (!), в котором призывы заканчиваются словами: «Я требую этого».[236]
Отсюда и понимание национальной идеи как чего-то почти тождественного религиозной вере, и отношение Петлюры к политическим партиям. Правительственные комбинации он строил, опираясь на небольшую группу партийных деятелей, в том числе социал-демократических, – Мартоса, Мазепу, Левицкого и некоторых других. Однако в феврале 1919 г., когда УСДРП осудила диктатуру и потребовала от членов партии покинуть Директорию, Петлюра вышел из партии, да и позже его членство в ней было мнимым. Он ясно высказался о своей сверхпартийности: «Такие узкопартийные доктрины, как, например, у нас социал-демократическая и им подобные, чисто классовые программы, у нас не только не имеют права репрезентироваться на руководство народом, но должны существовать до определенного времени лишь теоретически и не требовать диктатуры над Украиной для своих 5–8 % сочувствующих!»