Кровавый век - стр. 126
И здесь существовала в начале века сложная иерархия неформальных структур, которые оказывали давление на политику. Во-первых, в Англии это была пресса и разные общественные организации типа Лиги Военно-морского флота Великобритании, которые влияли на формирование общественного мнения и через него – на действия парламента. Во-вторых, это – вплоть до второй половины XX ст. – были клубы, закрытые неформальные группы лично близких политиков и их друзей, где во время вечерних обедов вызревали важные решения. Наконец, среди таких клубов не последнюю роль играли масонские ложи, и интересно, что Великим магистром английской ложи был в Викторианскую эпоху, при жизни своей матери, будущий король Эдуард. Через масонские ложи политики Англии могли находить личные каналы, чтобы общаться с политиками-масонами Франции, Италии, а благодаря деятельности украино-русского либерала, известного социолога М. М. Ковалевского, который возродил уничтоженную царями российскую масонскую ложу, – также и с некоторыми либеральными политиками России.
Король Англии Георг V и кайзер Вильгельм II. 1913
Иначе была построена властная структура Германии. Юридически император здесь мог и не вмешиваться в подготовку и принятие высших политических решений, поскольку он хотя и оставался главнокомандующим, но при Генеральном штабе, который мог быть фактически всесильным, потому что имел на то достаточно полномочий. Политический вес решениям, которые принимались на ответственных совещаниях, придавало уже присутствие на них императора, хотя он мог сидеть там молча. В Японии, которая скопировала всю властную и военную систему у Германии, император так и делал – в случаях, когда его приглашали на совещание, он молчал. Зато он и не брал на себя ответственности. Что же касается Вильгельма II, то его характер не позволял ему промолчать. Он принимал самые главные решения сам – в рамках больших полномочий, которые предоставляла ему конституция империи. Руководители правительства и министерства иностранных дел, назначенные им из среды своих коллег по студенческим годам, несколько прежних буршей, что были с ним на «ты», не могли сопротивляться его воле. Единственной силой, которая имела собственные взгляды и могла сопротивляться монаршей воле, была армия, представленная Генеральным штабом, и флот в лице морского министра.
В Германии, как в настоящий момент мы можем уверенно сказать, существовала самая эффективная из возможных тогда систем управления вооруженными силами. Она была построена с учетом большого веса штабов в управлении войсками, что обеспечивало военному руководству профессиональность и достаточный интеллектуальный уровень. Традиционная немецкая организованность опиралась на опыт военной касты прусских юнкеров. Промышленный и политический подъем позволил Германии щедро ассигновать вооружение армии и военно-морское строительство. Окрыленная блестящей победой во франко-прусской войне, военная верхушка Германии подготовила хорошо обоснованные военные планы, казалось, не оставлявшие сомнений в очередном стратегическом выигрыше. Поддержка и даже давление консерваторов-милитаристов определяли активную и провокативную позицию Вильгельма в политических конфликтах.