Кровавое Евангелие - стр. 22
У нее пересохло в горле.
Сев на дно котлована, Эрин, едва касаясь кончиками пальцев обломков черепа, считала их. Слишком много. Она опустила голову. Свидетельства причины смерти младенца были утрачены по ее недосмотру. Она должна была завершить откапывание скелета и только после этого идти за Нейтом в палатку, чтобы смотреть результаты, полученные на РОН.
– Доктор Грейнджер? – обратился к ней Хайнрих, стоявший на краю котлована.
Эрин быстро повернулась к нему, чтобы он, не дай бог, не подумал, что она молилась. Этот студент-археолог из Германии отличался чрезмерной религиозностью, и Эрин не хотела давать ему повод думать, что и она столь же привержена религии.
– Хайнрих, надо поместить в гипс остальную часть этого экспоната, – сказала она, решив предохранить оставшуюся часть скелета от возможных последующих толчков и негативных последствий землетрясения.
А ведь для сохранения этого крошечного черепа надо было сделать так мало. Но сейчас уже так поздно…
– Будет сделано.
Хайнрих пригладил пятерней свои отросшие светлые волосы и поспешил к палатке с приборами и принадлежностями, благополучно пережившей землетрясение. Убыток от этого стихийного бедствия потерпела только Эмми – разлилась ее банка с диетической кока-колой.
Джулия, сильфидоподобная[7] подружка Хайнриха, поспешила за ним. Она не должна была находиться в зоне раскопок, но Эрин не возражала против того, что она проводила здесь уик-энды.
– Я проверю наши приборы.
Взволнованный голос Эмми сразу навел Эрин на мысль о том, насколько все они еще молоды. Даже в их возрасте она не была такой молодой. Или была?
Эрин жестом руки обвела вокруг ипподрома. Все здесь было в руинах еще до их прихода сюда.
– Этому месту пришлось испытать многое, – сказала она, а потом, придав своему голосу показную бодрость, добавила: – Давайте поработаем и приведем его в нормальное состояние.
– Мы же можем отстроить его заново. У нас есть технологии. Он будет лучше, чем прежде, – поддержал ее Нейт, до этого гудевший себе под нос музыкальный пассаж из «Человека на шесть миллионов долларов»[8].
Эмми, перед тем как направиться к своей палатке, посмотрела на него с кокетливой улыбкой.
– Вы можете принести мне новую доску? – спросила Эрин Нейта.
– Да не вопрос, профессор.
Нейт ушел, а мелодия, которую он напевал, продолжала звучать в ее голове. А что, если они и вправду смогут возродить его заново? Не пятно раскопок, а все это место…
Эрин пристально рассматривала руины, представляя себе, как изначально могло выглядеть это место. Мысленно она разместила на нем ту половину строений, которые теперь были разрушены до основания. Она представила себе ликующие толпы, грохот колесниц, топот копыт. А затем вспомнила, что произошло здесь до того, как был построен этот ипподром: избиение младенцев. Представила себе панический ужас беспомощных матерей, у которых воины вырывали из рук младенцев. Матерей заставляли смотреть, как удары меча прерывали плач их детей.