Кровь за кровь - стр. 51
Никто не слышал его молчание.
Пауза закончилась. Речь Гитлера текла над жадно слушающей толпой. Мысли Луки уплывали к тренировке Гонки Оси, которую он пропускал из-за этого митинга, когда что-то – нет, кто-то – привлекло его внимание. Мужчина был одет в форму. Коричневая рубаха и сапоги, такие же, как у Луки и сотен пришедших на митинг. Волосы его, почти полностью закрытые фуражкой, были странного жёлтого цвета. Он ничем не выделялся из толпы, кроме одного очень простого факта: этот мужчина двигался.
Остальные коричневорубашечники стояли прямо, устремив взгляды на фюрера, как им и приказывали. Лука же не мог оторвать глаз от мужчины, медленно продвигающегося вперёд, минующего ряд за рядом, осторожно, едва различимо.
Никто больше его не замечал.
Речь фюрера достигла высшей точки безумия: лицо красное, усы дрожат.
«Мы оставили руины старого Берлина позади, встретили с распростёртыми объятиями монументальное великолепие Германии. Строений грандиозней не бывало в истории! Зал Народа станет храмом, к которому обратятся глаза всего мира! Величайшее доказательство продвижения арийской расы!»
Мужчина в форме тоже «продвигался», пробираясь всё ближе к сцене. Оставалось всего два ряда, и другие Гитлерюгенд тоже начали его замечать. Вместе со всеми Лука увидел, как мужчина снял фуражку. В считанные секунды показались тёмные корни его волос, а потом внимание привлекло нечто более шокирующее – револьвер, спрятанный в фуражке.
Лука ждал, когда мужчина что-нибудь крикнет, но он не обронил ни слова. Лишь поднял пистолет и позволил пулям всё сказать за него.
Раз.
Два.
Три.
Три выстрела. Намного сильнее, намного оглушительней, чем крики ура. Каждый выстрел достиг цели, груди Адольфа Гитлера.
Фюрер подавился словами и собственной кровью, обрушиваясь на пол – куда именно, стоящий вплотную к сцене Лука увидеть не мог. Взгляд его метнулся к стрелявшему. В глазах мужчины пылал огонь. Он не пытался сбежать. Своей неподвижностью стрелявший словно бы заставил двигаться всех остальных. Ни единая душа в тени Зала Народа не стояла на месте. Коричневорубашечники оглядывались по сторонам. Чёрные пятна униформ СС со взведёнными Люгерами прорывались к подножию сцены.
Пламя в глазах мужчины полыхало. Сильное, как пожар. Он снова поднял пистолет, поднёс его к своей голове.
Прозвучал четвёртый выстрел.
Площадь Величия терзали крики живых. Паника, страх, агония, волнение, слишком много волнения. Парни, которые столько часов смиренно стояли рядом с Лукой, сейчас кинулись кто куда, поддавшись стадному чувству и панике, грозя затоптать друг друга подбитыми металлом сапогами. Лука стоял на месте, подошвы прилипли к камням Площади Величия. Рот распахнулся, но крика не последовало.