Кровь изгнанника - стр. 48
– Ага, похлебка виновата, как же! Хоть бы раз признался, что вылакал десять рогов эля, – сказал третий. – Вали отсюда, пока тебя в таком виде не застукали. Не то попадешь под розги, а Раймиер спустит с тебя шкуру. С него станется, ты же знаешь.
Гаррет кивнул, зная, что в каждом отряде всегда есть сволочной офицер, и с напускным испугом посмотрел по сторонам:
– А что, Раймиер в лагере?
– Не-а, он пошел в крепость, отнести Тибольту украшения для изваяния.
– Тибольт сегодня еще одно лепит? – спросил один из караульных.
– А то! Он велел Раймиеру взять по пуговице у каждого, кто в сегодняшней стычке уложил противника. Так что, клянусь первенцем, изваяние будет изукрашено богаче папирийского фрегата.
– Да ну, эти знатные сволочи вечно все усложняют.
– А зачем ему понадобилось новое изваяние? Мы же вчера Хрилианову катапульту сожгли!
– Ага, а потом два десятка бойцов сложили головы, гоняясь за противником по лесу. Сказать по правде, я и не думал, что у Хрилиана такие отважные воины. Наверное, он пригласил еще один отряд наемников – воинство Уоллеса, или как его там. У него все такие волки зубастые.
– Ну да, те еще отморозки. До сих пор рыскают по лесу. – Караульный с опаской посмотрел на шатры противника. – А в крепости сейчас тепло…
– Нам в крепость пока ходу нет. Вдруг Хрилиан выкатит еще одну катапульту? – Приятель хлопнул караульного по плечу. – Не трусь, вот Тибольт вылепит божка, и все будет хорошо. Раз уж ему понадобились пуговицы, то завтра можно не надевать доспехи, зуб даю.
Все расхохотались.
Гаррет под шумок улизнул к шатрам Тибольтова войска и, свернув за угол, превратился в бравого (и трезвого) посыльного с важным поручением. У каждого шатра торчали глиняные фигурки, утыканные обломками железа – очевидно, на удачу в бою.
В шатрах отдыхали солдаты – кто спал, кто играл в карты или в кости, кто пил эль из огромных рогов. В шатре побольше три обозные шлюхи развлекали одного бойца. Точнее, шлюхи лежали голышом на плетеной подстилке, а боец, повернувшись к ним задом, лепил глиняную бабу с громадными сиськами и почему-то с яблоками в шевелюре.
– Гунтер, ну чего ты там возишься? – окликнула его одна из шлюх. – Нам еще других сержантов ублажать!
– Да погоди ты! – ответил он, вдавливая в глину очередное яблоко. – Все должно быть по правилам.
Гаррет шагал мимо шатров и караульных у светильников, деловито направляясь к крепостному валу. На ходу он достал кошель, снятый с убитого солдата, вытряхнул его содержимое в грязь и всыпал в кошель горсть пуговиц, сорванных с мундира.
Никто из солдат не обращал на Гаррета внимания. Его остановили только у дубовой двери на массивных железных петлях, врезанной в земляной вал. Один караульный загородил собой дверь, а второй сделал два шага к Гаррету.