Кровь и золото погон - стр. 52
Павловский достал дешёвые немецкие карманные часы-штамповку, время приближалось к трём часа дня. Подумав, он решил не спешить уходить из города. Во-первых, чекисты никак не могли установить связь между ним и Каменцевым. Можно спокойно направиться в батальон, выяснить обстановку, переночевать, поужинать. Во-вторых, необходимо было дождаться прапорщика Гуторова, который либо уже прибыл, либо на подходе к Порхову. В-третьих, ему край как хотелось переспать с пухленькой, румяной и весёлой кладовщицей, имени которой он даже не спросил. Рандеву было назначено на шесть вечера. И, наконец, в-четвёртых, что-то заелозило в его душе, заныло, какие-то непонятные звуки заиграли в нём после встречи с обаятельной Ксенией Беломорцевой… Нужно было разобраться с этим, впервые в жизни потревожившим его цельную и, что скрывать, чёрствую и жестокую натуру.
Направляясь в казарму охранного батальона, Павловский проходил мимо трактира, дверь которого, к удивлению, была не заперта. В небольшом тёмном зальчике на 6–7 столов в дальнем правом углу сидели четыре угрюмых мужика, наливали из бутыли какое-то мутное пойло, закусывали солёными огурцами из большой деревянной миски, делали всё тихо, бессловесно. Никто не посмотрел в его сторону, люди были заняты своим, то ли поминали кого, то ли просто отдыхали. Из темноты за стойкой вышел, видимо, хозяин, немолодой бородатый крепыш в шерстяном костюме тёмного цвета и светлой косоворотке в крупный горошек; его хромовые сапоги со спущенными в гармошку голенищами сверкали в темноте трактира будто фонари.
– Чего будет угодно гражданину? – с кривой усмешкой процедил хозяин. – Имеем только один крепкий напиток собственного производства, да из закусок – солёные огурцы да квашеную капусту. Хлебца, уж извините, нетути. Думается нам, вскоре прикроют советы заведение, и того уж не будет.
Павловский рукой позвал трактирщика к стойке и, порывшись в кармане шинели, выложил перед ним крупную золотую цепочку.
– Мне, брат, требуется бутылка хорошего сухого красного вина и шоколад.
Трактирщик побуравил Павловского острым, пронизывающим взглядом, оценивая, с кем имеет дело. Придя к выводу, что пред ним не большевик, не чекист и не комиссар, ответил с достоинством:
– Так ведь для хорошего человека и постараться не грех. – Он отодвинул в сторону цепочку. – Это за шоколад. За вино следует добавить.
Павловскому алчность не понравилась. Он снял с плеча карабин, направил ствол в сторону трактирщика и передёрнул затвор.
– Обязательно добавлю, хозяин. Уж ты мне поверь.
Уходил Павловский из трактира, неся в сидоре бутылку крымской «Массандры» из винограда Каберне 1913 года, плоскую фляжку чешского ликёра «Бехеровка», большую коробку шоколадных конфет знаменитой московской кондитерской «Абрикосов А. И. и сыновья».