Кровь и золото погон - стр. 39
Одну группу из трёх мужиков, затемно отправившуюся в Мариенбург, дозорные из эскадрона Павловского взяли в трёх верстах от села. Отказавшихся отвечать, куда те направили сани, фельдфебель Девяткин для порядку приказал выпороть и доложил Павловскому. По его приказу мужиков вывезли на хутор, раздели догола и, привязав к соснам, стали на морозе пытать. Те во всём сознались, но про вторую группу, ушедшую ночью на лыжах через болото, умолчали.
Павловский, возмущённый страшным предательством Лапиньша и пастора, велел прапорщику Гуторову объехать хутора и распорядиться о подготовке к походу, изъятии у местного населения лошадей, саней, фуража, продуктов питания, тёплой одежды и обуви. Фельдфебелю Девяткину отдал команду резать на мясо молочных коров. Лошадей старосты тоже реквизировали.
Арестованных старосту Лапиньша, пастора Озолса и членов общинного совета после очной ставки с задержанными и истерзанными мужиками, выдавшими всех с потрохами, под усиленной охраной поместили в сельской кузне. Трое суток в селе и на хуторах с разрешения Павловского шли грабежи и насилия. Вначале он сам изнасиловал жену старосты Сариту, затем их дочь Лауму, а поздней ночью, крепко выпив, – Марию, супругу пастора. Насытившись, он отдал несчастных женщин солдатам.
Перед рассветом утомившегося Павловского разбудил прапорщик Гуторов.
– Господин ротмистр, немцы!
Павловский, ничего не понимая спросонья, проворчал:
– Какие к чёрту немцы? Откуда вы их взяли?
Гуторов доложил:
– Видать, проморгали мы, господин ротмистр, кто-то из местных гадов добрался до Мариенбурга. В пяти верстах к востоку от села разведка обнаружила конный разъезд немцев числом до полувзвода. Их пропустили, а вскоре появилась колонна из двух пехотных рот с двумя орудиями и дымящейся полевой кухней.
Павловский вскочил с постели, стал быстро одеваться и на ходу отдавал распоряжения:
– Готовность полчаса, уходим на северо-восток, в сторону Пскова. Обозные сани поставить впереди колонны. Отход прикрывает второй взвод с двумя «максимами» на санях. Боевое охранение обеспечивает первый взвод драгун. Девяткина с его взводом отправить в разведку дороги. Пусть докладывает каждый час. Всё! Исполнять!
– Слушаюсь, господин ротмистр! – Гуторов щёлкнул каблуками сапог. – А что с арестованными делать? Может, выпорем и отпустим?
– Ещё чего! Кузню сжечь.
– С людьми? – Прапорщик от удивления даже присел на стул.
– Вы не поняли приказа, прапорщик? Это не люди, это предатели. Исполнять!
Отряд организованно уходил по засыпанной снегом лесной дороге. Позади, в селе, жарким огнём горела сельская кузня, вокруг которой бегали поливавшие её водой из вёдер мужчины и женщины. Повсюду кричали, рыдали, но грохот огня заглушал все звуки. Вскоре обрушилась полыхавшая кровля. В «знак благодарности» за кров и стол Павловский оставил трупы, голод, истерзанные души и ненависть. Горе накрыло село и округу.