Кровь ангелов - стр. 27
– Похоже на то, – пробормотал Энхо, швыряя полотенце на койку. – Я побежал.
– Давай! И удачи! – бросил навигатор уже в спину поспешившему к выходу из кубрика другу.
Тот лишь махнул в ответ.
Вновь к лифтовой площадке, дальше на самый верх, туда, где находятся помещения для старших офицеров… отсюда коротким коридором, что разветвляется на два, и остановиться у обычной для турригера двери – низкой, с закругленными углами… наскоро пригладить волосы, проверить, все ли в порядке с обмундированием, и только после этого постучать.
За неаккуратность можно и наряд схлопотать.
– Заходите, эру Венц, – донеслось из-за двери, и она бесшумно отъехала в сторону.
Энхо переступил порог.
Гортатор, стройный, подтянутый, несмотря на почти шестьдесят, стоял у стола и разглядывал висевшую над ним карту, что изображала инсулу АХ-27 и ее ближайшие окрестности. Был он сед, невысок и мог «похвастаться» лицом, разделенным на две части, наполовину смуглым, наполовину серым – напоминание о давнем бое, когда молодой офицер получил ожог, а новая кожа отчего-то плохо прижилась.
За глаза командира «Аспера» называли «Янусом» и болтали, что он видит и то, что творится у него за спиной.
– Декурион эру Венц по вашему приказанию прибыл, – доложил Энхо, вытягиваясь по стойке «смирно».
– Вольно, – сказал гортатор, поворачиваясь.
Грубый шов, лежащий там, где матовая серая кожа, выглядевшая неживой, состыковывалась с обычной, появлялся из-под волос, проходил между бровями, по носу, упирался в верхнюю губу и продолжался от нижней. Создавалось впечатление, что перед тобой не одно, а два разных лица, неровно сшитых между собой, и поначалу смотреть на такое было неприятно.
Но за год Энхо привык.
– Поздравляю, вы достойно выдержали первый бой и безобразное испытание «вакуумом», – проговорил гортатор.
– Служу Империуму, – по-уставному отозвался эру Венц, но по горячей волне, пробежавшей по лицу, понял, что краснеет.
Хлебнув предложенного Арвиндом пойла, он отрубился на пару минут и пришел в себя на полу с жуткой головной болью и ощущением, что сожрал без хлеба бочку машинного масла.
Если это назвать «достойно»…
– Я не шучу. – Губы гортатора тронула слабая улыбка. – Известны иные случаи. Некоторые отказываются пить, другие, не привыкшие к столь крепкому и неочищенному алкоголю, скажем так, оскверняют кубрик рвотными массами или творят разные безобразные дела.
Энхо стало чуток полегче – он хоть и спрашивал насчет испытания, никто толком так и не объяснил, что с ним и как, его хлопали по плечу и поздравляли, отвечали, что все в порядке, но и только.