Крещенные кровью - стр. 48
Однако сейчас Стеша переживала за свое благополучие, сомневаясь в его устойчивости. Росло счастье, росло и сомнение в душе. Стеша никак не могла поверить, что все это происходит с ней, а не с другой женщиной. Она даже расстраивалась из-за пустяков, боясь, что Петр бросит ее и счастье рухнет в один момент, словно его никогда и не было.
– Не тужи без меня, я скоро, – предупредил он, уходя утром из избы. – Дня через три возвернусь…
В дверь постучали. Стеша встрепенулась.
– Хто там? Входи, не заперто! – крикнула она.
В избу вошла красивая девушка.
– Здеся проживает иногда Иван Ильич Сафронов? – спросила она. В ее голосе и взгляде было что-то странное, пугающее и даже отталкивающее.
– Нет, – ответила Стеша незваной гостье, и у нее почему-то задрожали руки от плохого предчувствия.
– Странно, а я видела, как он из этого дома частенько выходит, – оглядываясь кругом, сказала незнакомка.
– Нет. Здеся проживаю я с детьми и ешо Петр Евстафьевич Коновалов, – поспешила заверить гостью Стеша.
– А ты хто ему? Полюбовница али «сестра»?
– А тебе-то што с тово? – возмутилась Стеша, слегка поежившись под пристальным взглядом гостьи.
– Есть дело, – холодно хмыкнула та и, настраиваясь на боевой лад, подбоченилась. – А ты не бойся, не трону. Сейчас кое об чем посудачим и распростимся навсегда.
Стеша растерянно смотрела на незнакомку. Молода, хороша собой. Круглолица, глаза насмешливые – чернее переспелой черемухи.
– Я пришла сюда для того, чтобы объясниться по-доброму, – начала гостья. – Конечно, я могла бы подкараулить на улице и выцарапать твои зенки лубошные. Но так вот, с глазу на глаз, по-моему, мы лучше поймем друг дружку.
Стеша облизнула пересохшие губы. Волнение усиливалось.
– Будь по-твоему, ежели хошь, – прошептала она. – Теперь выкладывай все, с чем приперлася.
– Только будем серьезны, – предупредила девушка. – Я говорить пришла не потому, что язык чешется, а потому, что свое возвернуть хочу. Скажи, ты когда со своим полюбовником снюхаться успела?
– Ты што, белены объелась, курва полоумная? – закричала вне себя Стеша. – Ты што энто себе позволяешь?
– Садись, живо! – спокойно, но требовательно произнесла незнакомка. – Я к тебе не лаяться пожаловала, так что уймись и слушай.
Стеша смотрела на нее в упор, стиснув зубы, с горькой ненавистью. От напряжения ее лицо начало покрываться капельками пота:
– Скажи мне, што ты попуталася и не в ту избу нос свой сунула! – взмолилась она, еле сдерживаясь. – Ты не ко мне шла, так ведь?
– Не дождешься, – последовал ответ. – Я пришла сказать тебе, что живешь ты во грехе не с Петром Коноваловым, а с Иваном Ильичем Сафроновым!