Краснознаменный отряд Её Императорского Высочества Великой Княжны Анастасии полка (солдатская сказка) - стр. 23

«А я, напротив, считаю, что вы обещали серьёзно, как и подобает военному офицеру», – возразил Терентьев.

Когда же Пустовойт принялся утверждать, что поскольку они оба находятся за границей, всякое государственное правосудие излишне, офицер заверил, что он ошибается и скоро представится случай в том убедиться.

На следующий день доктор Пустовойт забрал жену и съехал из пансиона, перебравшись в город. Терентьев оказал ему услугу с отелем, но более им не докучал.

Ухудшение здоровья Валерии застало их врасплох. В организме больной что-то произошло, и она отреагировала, как на укол, болезненным содроганием, вызвавшим обильное кровотечение. Пустовойт осознавал, что все идет к концу.

– Голова болит, не могу глаз открыть. Что ты видишь? – шептала она.

– Людей в поездах, они поют, словно едут не на фронт, а на праздник, где их ждет развлечение. Бедняги так гордятся тем, что они солдаты. Но почему ты говоришь на улице по-русски.

– Мне так хочется.

Он произнес стишок, который сочинил в первый день их встречи:

Я живу, ни о чем ни скорбя.

Здравствуй, Лера, я рад нашей встречи,

а ведь мог бы не встретить тебя!

Лера привстала и принялась задавать вопросы. «Как ты думаешь, на поезде будет безопасно? А если попробовать по воздуху? Существуют дирижабли». Почему-то в последний день жизни ее интересовали вопросы безопасности, и не существовало ничего важнее, достигнет ли мира Россия в противостоянии с европейскими державами. «Странно. Мы же поддерживали хорошие отношения с Германией. Во всем виновата Сербия, она вечно что-то затевает. Я горжусь тем, что русская. Почему ты говоришь по-немецки. Нелегко тебе будет, Николушка», – прибавила она.

Отведя доктора в сторону, Регер предложил позаботиться о гробе. Пустовойт сказал, чтобы он делал, что считает нужным.

– Прислать священника?

– Нет.

Валерия бредила. Потом тяжело дышала. Потом отошла. Как медсестра она знала, что за порогом ждать уже нечего, но у неё не хватало сил, чтобы вынести это.

Доктор закрыл ей глаза.

Его жена происходила из пензенских старообрядцев беспоповцев, дома высокого класса сызранские иконы. Доктор сам прочел молитву.

Покой Господи, душа усопшей рабы Своей Валерии, (поклон). И елика в житии сем яко человецы согрешиша. Ты же яко человеколюбец Бог прости их и помилуй (поклон). Вечныя муки избави (поклон). Небесному Царствию причастники учини (поклон). И душам нашим полезная сотвори.

Спаси Бог!

Несмотря на долгое ожидание предстоящего события, Николая Васильевича потрясла внезапной кончина жены. Хотя признаков улучшения он не наблюдал, по его расчётам, она могла прожить дольше. Он волновался и нервничал, подозревая криминальную подоплёку ее смерти, в которой винил Софию. Требовалось сделать химический анализ.