Красное солнце валькирии - стр. 21
Бенедикт беспечно махнул рукой.
– Ну и что? Сегодня женат, завтра свободен!
Софья сделала строгое лицо.
– Странные у вас взгляды на брак, Бенедикт Фомич.
Бенедикт втянул голову в плечи и повертел головой: не дай бог Фаина Ростиславовна рядом и слышит.
– Что вы такое говорите! У меня как раз вполне традиционные. Даже закоснелые. Это ж про него!
– Я поняла.
– Но настоящий Гумилев не в этом, поверьте. Перед расстрелом он сам копал себе могилу и стоял над ней с окровавленным лицом и улыбаясь.
Бенедикт моргнул и спохватился.
– Мы, кажется, увлеклись поэзией.
– Нет, для меня это важно. Прежде всего, я жажду знать, как вы установили личность хозяйки платка.
– Заметьте, я не сказал, что уверен в своих выводах на сто процентов. Только на восемьдесят шесть.
– Вы сказали – на восемьдесят девять.
– Три дополнительных процента я отнес к научной интуиции.
– И что это значит?
– Это означает, что меня осенило предчувствие своей правоты.
– А…
– Именно так. В последний раз подобное ощущение позволило мне получить престижный грант от Национальной академии гуманитарных и социальных наук Соединенного Королевства.
– Ого! – восхитилась Софья и посмотрела на Закряжского с уважением.
Бенедикт Фомич приосанился и принял позу Наполеона на картине Жака Луи Давида. Выглядело это потешно, но занятая другими мыслями Софья даже не улыбнулась.
– Мне надо узнать о Рейснер как можно больше. Не могу сказать почему, но это очень важно.
– В таком случае вы должны посетить нас с Фаиной Ростиславовной на дому. Да-да! На дому! Рассказ будет длинным и, поверьте, захватывающим. Из поэтессы в комиссары Балтийского флота, а из жены посла – в бойца на баррикадах!
– Она прожила долгую жизнь?
– Отнюдь. Умерла в тридцать. От тифа. Так что, придете?
Софья с готовностью кивнула.
Она готова была бежать сразу. Ее просто распирало от непонятного куража, совершенно непохожего на простое любопытство и уж тем более несвойственного такой уравновешенной особе, как Софья Бриль.
Оказывается, дело вовсе не безнадежно. Если так пойдет, скоро она узнает, что было спрятано в тайнике. А это вам не фунт изюма, как любит говорить папа!
Вот бы и Маришка не подвела!
Короткими перебежками по косой
Однако уломать бывшую подругу оказалось не так легко, как старика Закряжского. Цепкая Маришкина память хранила пространный перечень обид, когда-либо нанесенных разными людьми, среди которых Софье отводилось почетное место. Шутка ли: прилюдно продемонстрировать презрение к ней, милому и доброжелательному человеку! Еще вчера они весело проводили время на пляже у залива, а на следующий день эта стерва просто прошла мимо, как будто она пустое место. А ведь Мариша окликнула подругу и даже шагнула навстречу, вытянув губы для дружеского поцелуя! И все, абсолютно все видели, как она стояла потом, сгорая от неловкости!