Красная нить - стр. 18
Когда класс Лиса пошел в восьмой, Докия стала провожать после уроков сестренку-первоклашку Анюту. Та ждала ее в продленке, сонная, мелкая, вечно чем-то недовольная, как капризный котенок. Лис наблюдал со стороны, потом незаметно пристраивался позади и шел следом, больше не слыша, а угадывая, что вот сестры играют в придуманный истории, вот в слова, вот еще в какие-то игры, в которые они и сами играли с Докией несколько лет назад.
А однажды, в начале декабря, когда стояла непривычно-слякотная для начала зимы погода: недозима-недоосень – в класс постучалась учительница Анюты, извинилась и сообщила, что, похоже, первоклашка затемпературила и ее надо отвести домой. Докия сразу забеспокоилась, засобиралась. Лис же, словно придя в себя после длительного сна, вдруг тоже стал складывать учебники в рюкзак.
– Стрельников, а ты куда? – спросила Татьяна Максимовна, изогнув бровь упавшим навзничь знаком вопроса.
– Вдруг на руках нести придется, – пожал плечами Лис. – Разве Евдокия донесет и портфель, и свою сумку, и сестренку? Если надо, я вернусь потом, – пообещал, словно так и должно быть.
– Да, конечно, хотелось бы, – усмехнулась Татьяна Максимовна. – Еще только третий урок вообще-то.
– Хорошо, – Лис кивнул и вперед Докии подошел к двери.
Анютку действительно пришлось нести на руках. Не то, чтобы она не могла идти, просто школьной медсестры на месте, как всегда, не оказалось, а девочка вся горела, как печка. Она прильнула к Лису и захныкала без слез.
– Возьми себя в руки! – приказала сестренке Докия, как однажды приказала Лису. – Лялька что ли?
Анюта подобрала дрожащие губы и больше не хныкала. Но дрожала, Лис чувствовал. Или это его руки дрожали?
Докия терпеливо тащила его рюкзак, свою сумку и портфель сестренки. И говорила, что, наверняка, простуда из-за того, что Аня ела снег на балконе в тихую. Пугала, что сейчас позвонит маме. И врачу. Или, наоборот. И раз Анюта уже школьница, сладкие детские сиропчики ей не положены, будет глотать горькие лекарства за собственное непослушание.
За этими спокойными монотонными словами Лис угадывал беспокойство. Она словно не только сестренку успокаивала, но и себя. Играла роль, так, чтобы и самой в нее поверить: взрослой, старшей, здравомыслящей. И еще говорила, наверное, чтобы дать отмолчаться Лису.
– Если надо, могу за таблетками сбегать, – вклинился он в паузу.
Голос чуть-чуть сломался, ушел на фальцет, но в общем-то получилось довольно уверенно, по-мужски.
– Так не знаю же еще что, не выписали. А «парацетамол» дома есть, – буднично отказалась Докия. – Спасибо тебе! – поблагодарила у двери.