Красавица - стр. 1

Renée Ahdieh

THE BEAUTIFUL

© Д. Кандалинцева, перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Городу Новому Орлеану, который не дает забыть, что за каждым углом скрывается музыка

И Виктору, как всегда

В одном мгновенье видеть вечность,

Огромный мир – в зерне песка,

В единой горсти – бесконечность

И небо – в чашечке цветка.

«Прорицание Невинного»[1], Уильям Блейк

Новый Орлеан – город, которым правят мертвые.

Я помню, когда услышала об этом впервые. Старик хотел меня напугать. Он сказал, бывает, что гробы поднимаются из-под земли во время ливня и мертвые наводняют улицы города. Он утверждал, что знает женщину-креолку[2], живущую на улице Дофин, которая может общаться с духами из потустороннего мира.

Я верю в магию. В городе, кишащем иллюзионистами, невозможно сомневаться в ее существовании. Однако я не поверила этому старику. «Уверуй, – предупредил он. – Ибо неверующие одиноки при смерти, они слепы и напуганы».

Я сделала вид, будто его слова меня потрясли. На самом же деле он показался мне забавным. Он принадлежал к тому типу людей, которые запугивают заблудшие юные души историями о созданиях, снующих в тени темных аллей. Однако меня это еще и заинтриговало, так как моя юная душа тоже блуждает. С детства я скрывалась за отглаженными нарядами и отточенными фразами, но эта мысль всегда меня соблазняла. Она звала меня, как Сирена, вынуждая разбить все притворство о скалы и сдаться в объятия своей истинной натуры.

Она привела меня туда, где я сейчас. Однако я благодарна. Ибо она помогла мне осознать две истины: у меня всегда будет блуждающая юная душа, независимо от возраста.

И я всегда буду созданием, снующим в тени темных аллей, поджидающим…

Тебя, любовь моя. Тебя.

«Арамис» должен был прибыть с рассветом, как это привиделось Селине во сне.

Она должна была проснуться под залитым солнечным светом небом, ветер принес бы запах океана, а город сверкал бы на горизонте.

Полный надежд. Свободный.

Вместо этого, однако, латунный колокол на носу «Арамиса» зазвонил в сумеречный час, в то самое время дня, которое ее подруга Пиппа называла потемками. По мнению Селины, это слово звучало очень по-британски.

Она начала собирать такие фразы вскоре после того, как познакомилась с Пиппой четыре недели назад, когда «Арамис» пришвартовался на пару дней в Ливерпуле. Пока что ее любимым оставалось выражение ни черта подобного. Тогда Селина не понимала, почему эта фраза показалась ей такой важной. Может, потому что она думала, что британские словечки пригодятся ей в Америке куда больше, чем французские, к которым она привыкла.

Как только Селина услышала звон, она отправилась к правому борту, и легкие шаги Пиппы тут же последовали за ней. Чернильные щупальца ночи тянулись по небу, и призрачный туман окутывал город-полумесяц[3]. Воздух будто становился гуще, пока корабль приближался, и две девушки слушали, как «Арамис» пришвартовывается в водах Миссисипи, подплывая к Новому Орлеану. Прочь от жизни, которую они оставили позади.

Пиппа шмыгнула и потерла свой нос. В этот миг она выглядела моложе своих шестнадцати лет.

– После всех услышанных историй город не такой красивый, каким я его представляла.

– Он именно такой, каким его представляла я, – сказала Селина ободряющим тоном.

– Не ври. – Пиппа покосилась на нее. – От этого я не почувствую себя лучше.

Улыбка украсила лицо Селины.

– Может, я вру тебе не меньше, чем себе.

– В любом случае ложь – это грех.