Красавчик. Две столицы - стр. 32

– Кирилл, а тут поблизости трактира нет? Хотя не надо. Есть булочная?

– Есть, через два дома на другой стороне улицы, там и пирожки вкусные жарят.

– Беги туда, пусть пекут срочно хлеб и пироги, только не из свинины. Лучше курица. Да хоть с чем, только быстрее. Да и нашу печь раскоче… Нет. Беги к пекарю, любые деньги обещай. А тут Тихон займется. Или Прохор.

Дальше была беготня и суета. И только она закончилась, как в ворота опять затарабанили, на этот раз прикладами. Петр Христианович протолкался через спящих стоя лошадей и приоткрыл створку, на улице уже начинало светать, день пасмурный, солнца не видно, да и не взошло еще, сумерки. За воротами стояли трое преображенцев в темно-зеленых новых фрачных мундирах.

– Ваша светлость, их императорское высочество Константин Павлович приказал передать вам, что вы конно будете сопровождать их императорское величество до Успенского собора от Слободского дворца. Нужно выехать немедленно. Мы сопроводим. Да, чуть не забыл, их императорское высочество приказал вам быть в горском наряде.

– Вона чё! Понравилось. Сейчас, поручик, пять минут, – Брехт закрыл створку и гаркнул: – Прохор! Седлай Слона! Быстро.

А что? Экзотики Александру хочется? Так потрафим ребенку. Брехт решил поехать на коронацию на жеребце шайре. Этот мохноногий монстр два метра в холке, не слон, конечно, но при суммарном росте Слона и князя Витгенштейна-Дербентского он будет на метр над остальными всадниками возвышаться. Чем не экзотика, да весь в золотой парче и орденах экзотических. А еще с голубой лентой Андрея Первозванного. Ордена самого еще нет. За него нужно выплатить в казну пятьсот рублей и заказать у ювелиров придворных. Но ленту ему Мария Федоровна вчера вручила.

– Марат! – увидел выходящего из дома князя Карамурзина Брехт. – Буди аскеров. Через пять минут выезжаем к императору. Только не одвуконь. На парад поедем.

Жизнь бесцветна и постыла, если нету в попе шила.

Антуанетта фон Витгенштейн проснулась вместе с мужем, в то время как застучали в ворота второй раз. Она уже позвала Стешу из соседней комнаты, когда Петер приоткрыл дверь и почему-то шепотом, хотя уже никто не спал, сказал:

– Любимая, меня император вызвал в кортеж. Придется вам одним справляться. Вон на комоде лежат четыре билета на трибуны, что сколочены в Кремле, там, напротив Ивана Великого, построен большой амфитеатр. У вас билеты на эту, самую престижную, трибуну. Выезжайте как можно быстрее, а то там все места займут. Да, вы же там ничего не знаете. И у вас один лишний билет, прихватите по дороге барыню какую, что пешком идет. Есть одна проблема. В Кремль на каретах пускают только через Боровицкие ворота. Там вас Тихон выгрузит, а назад ему выезжать через Никольские. Договоритесь, где он вас до вечера потом ждать будет. Ни в какие другие ворота вас не впустят. Для пеших предназначены Тайницкие ворота, а для входа в Кремль войскам – Спасские. Не перепутайте. Всё, убежал. И не забудь, ты теперь княгиня фон Витгенштейн-Дербентская, а Стеша теперь графиня Стефания Августа София Сайн-Витгенштейн-Берлебург. И разговаривайте по-немецки. В крайнем случае по-французски. Только не на русском. Она не может знать русский. Ванька вообще пусть молчит. И это, любимая, осторожно там. Давка будет. Не лезьте, ничего там такого, за что стоит умереть, нет. Потом все расскажу. И не пейте ничего утром. Это мероприятие не быстрое, только к вечеру закончится. А кустиков в Кремле нет. И Ваньке со Стешей пить не давай. Всё, вечером увидимся.