Ковчег для Кареглазки - стр. 65

Иван, который оказывается Свинкин, пожал плечами:

– Фуремии у него нет, однозначно. А так… я бы не рисковал – у выродков может быть куча разной заразы, – пошутил он басом, к которому я, наверное, никогда не привыкну, и я заметил, что недомерок единственный из всех остается в маске.

– Его зовут Гриша. Собака – Цербер. Больше ни о чем не говорили, – продолжил он отчитываться.

Полковник кивнул и рукой показал Ивану на выход – мол, иди. Что тот и сделал.

– Я – полковник Горин, полномочный руководитель Горнореченской карантинной зоны. Капитан Шпигин, лейтенант Сидоров… а это – доктор Ливанов, начальник моего медицинского кластера, – представил свою команду брюсвиллис.

– Итак, Григорий, не будем ходить вокруг да около. Ты подозреваешься в действиях диверсионного характера, – сообщил он и опустил руку на пояс рядом с кобурой. – Что ты делал в Межнике 14 и 15 апреля?

Бляха-муха, предчувствие меня не подвело – а лучше было бы наоборот. Как бы там ни было, ситуация требовала сохранять хладнокровие. Поэтому я тщательно продумывал каждое слово.

– Отмечал День космонавтики, – пошутил я. – Этот городок – известный центр ракетостроения, каждый год миллионы сталкеров бредут туда восславить Гагарина.

– Прекрати ерничать, – обрубил полковник. – Что произошло в Межнике?

Я преисполнился чувством попранного достоинства.

– Я что – арестован? Или в плену? Вы же представитель власти! Где полиция, где суд?

– Для тебя будет военный трибунал. И расстрел – если не будешь честным до конца. Так что, покрути головой – правильней все рассказать. Разумный глупец лучше глупого мудреца, – процитировал кого-то Горин – это стало понятно по его пафосной интонации.

Хорошо, хоть не суд Линча. С таким не пошутишь. Нужно сбавить обороты. Как это – быть честным до конца? До какого конца?! Признаюсь, меня всегда вышибали из колеи новые знакомства, я часто не мог понять, о чем говорят эти незнакомцы. Словно мы из совершенно разных миров.

– Хорошо, я постараюсь… вспомнить, – протянул я, пока заставлял свой разум сложить пазлы воедино. – Если получу кофе… – лысый кивнул, на его лице проскочила тень улыбки. – Так дайте мне кофе, пожалуйста, – настаивал я, так как мой опыт однозначно утверждал, что кивки головой – это совсем не кофе.

Полковник взглянул на Ливанова и тот нехотя, жирной гусеницей, выполз в коридор, где за дверью уже нарисовался Свинкин – видать, он не отходил далеко. Или был очень быстрым – киборг ведь. Горин выжидающе уставился на меня. Придется что-то сочинить… Я не знал, что он хочет услышать, хотя догадывался, что именно может представлять для меня опасность.