Коты и феи - стр. 36
— Софья, а я тут, — окликнули меня сбоку.
Повернув голову, я увидела беленького крыса и — чего уж скрывать! — вздохнула с некоторым облегчением.
— Я поняла, наверное. Вы не имеете определённой формы?
— Конечно, — кивнул крыс. — Я ведь дух. Любую могу принять. Это чтоб ты не пугалась, если вдруг чего.
— Не буду, — пообещала я. — Если знак подадите. Но знаете… Лучше бы вы мне снились.
— Не получится, — хмыкнул Пиц. — Теперь ты вообще будешь видеть больше, чем раньше. И это… давай на «ты».
— Угу, — согласилась я, заглядывая в свой бокал. На дне уже… — И без всех этих «нетути» и «туточки», идёт? Ничего не имею против старорусского стиля, но нафига?
— А чтобы ты в меня поверила! — слегка обиженно заявил домовой, принимая уже привычный облик лохматого конуса. — И кстати! Вот если бы я явился тебе вместе с сазаном? Сазан об пол — шмяк! Голый мужик перед тобой — опс! А тут я такой весь с веником наперевес — ого-го! — и давай кота по квартире гонять!
На воображение я никогда не жаловалась, а потому поперхнулась последним глотком чая.
— И где бы ты сейчас была, свет мой Софья?
А ведь прав!
— В психушке, однозначно, — меланхолично ответила я. — Хотя я и сейчас от неё не особо далеко… Слушай, а почему с веником-то?
— А потому что коты веника боятся. Это у них на рефлексах.
— А чего ещё они боятся? — заинтересовалась я.
— Да ничего особо, — раздумчиво сказал Пиц. — Животина — она и есть животина. Так что ты в дурь не впадай. Вон программист из твоего… нашего дома вечно весь пластырями перцовыми обклеен — думает, коты от него шарахаться будут. Лучше б пить бросил. Мало что алкаш, так и придурок вдобавок. Видал я, как один котяра суп харчо наворачивал…— И без перехода велел: — Спать иди, Софья. Утро уж скоро. И не вибрируй, — выдал любимое Маринкино словечко. — Прорвёмся!
***
Стоит ли говорить, что утром я отправилась провожать дочь в школу? Очень хотелось прихватить с собой веник, но… Удержалась я и от того, чтобы сунуть Маринке в карман пакетик молотого чёрного перца. Но зато оглядывалась непрерывно, крутила головой во все стороны, аж шея заболела.
Дочь не сопротивлялась сопровождению. Больше того — всю дорогу покорно слушала материнские завывания по поводу осторожности и поглядывала на меня с плохо скрываемой жалостью. За что я была ей очень благодарна и несколько удивлена: неужто и впрямь осознаёт своё положение?!
Вернувшись домой, я заглянула в Маришкину комнату, удостоверилась, что Пиц в облике крысы мирно спит в своём домике, и начала прикидывать, где бы его поселить поуютнее. Нельзя же в самом деле разумному существу обретаться в клетке! Дух он там или не дух…