Кот ушел, а улыбка осталась - стр. 33

Когда все разместились, старший сын Манолиса спросил:

– Папа, можно начинать?

– Подожди, – сказала толстая женщина в черном басом, – товарищ Данелия, а детям это кино можно смотреть?

– Нельзя, – сказала тетя Роза.

– Почему?

– Потому что там будет такое, чего детям лучше не смотреть.

– Откуда вы знаете? Вы же сама еще ничего не видели, – сказала девочка лет восьми с белым бантиком.

– Сама-то я, может, и не видела, деточка! А что такое французское кино, знаю. Они про это только и думают.

– Христос, Йоргос, Таня, Рубен, Нателла – все дети, марш по домам! – сказала толстая женщина.

– Ну, пожалуйста, бабушка!

– Я сказала!

Всех детей, и своих и соседских, выдворили. А женщина в туркменском одеянии сказала своей молоденькой дочери:

– Пойдем и мы, Гуля! Как раз на седьмую серию успеваем.

Все расселись.

– Начинай! – скомандовал Манолис своему сыну.

Пошли начальные титры на фоне архитектуры французского провинциального городка и авторский закадровый голос. Изображение и звук были не очень.

– Толян, чего сидишь, давай, переводи! – сказала тетя Роза.

– Сейчас, разберусь. В общем так, понял. Мужик этот говорит по-французски. Это титры. А это церковь, это дворец какой-то, а это жилой дом.

Железнодорожник, который сидел рядом со мной, задремал. Мальчишка переводил скупо:

– Они поздоровались. Разговаривают. Он сказал «Мерси» и ушел. Она зашла в ванную. Руки моет, с мылом.

И так далее. Фильм оказался неторопливой, нудной бытовой драмой. Зрители были разочарованы. Железнодорожник громко храпел.

– И чего панику развели? – сказал Манолис. – Зачем детей прогнали? Дети, идите сюда, кино смотреть.

– Да ну! Занудство! – сказала девочка с белым бантом, которая смотрела фильм вместе с другими детьми с крыши сарая. – Даже не поцеловался никто!

А я смотрел с удовольствием. Актер мне понравился с первого кадра. Было ясно – это Мераб.

– Поздравляю! – прошептала Галя. – Этот намного лучше, чем все предыдущие.

Минут через двадцать я встал, подошел к Манолису и тихо сказал:

– Вы досматривайте, а мы пойдем, нам срочно надо позвонить в Москву.

– Зачем уходить? Звоните от меня. Георгий, а можно мы не будем досматривать ваш фильм?

– Конечно!

Зашли в дом. В кабинете Манолиса посреди потолка висела большая люстра из чешского хрусталя. Стоял финский гарнитур «Эллоу»: диван, письменный стол, кресло и стенка. На полках стенки разместились собрания сочинений Диккенса, Драйзера, Шекспира, Стендаля, Бальзака, Мопассана, Золя, Конан Дойла, Дюма, Джека Лондона с чистыми, ровными корешками. Я заказал Москву. Минут через десять соединили.