Костя в школе. Класс 9-й - стр. 19

– Начни заново с «ах батюшки», – скомандовала Людмила Ивановна.

– Ах батюшки, целуются, – еле выдавил я.

Остальные трое уставились на меня во все глаза, да и зрители примолкли.

– Ты к супруге обращайся, – посоветовала Людмила Ивановна.

Я кивнул. Маруся стояла такая красная, что я симметрично покраснел.

– Ах батюшки, целуются, – повторил я слабым голосом, хотя никто уже не целовался.

Она протянула мне руку, которую я схватил и сжал так крепко, что Маруся поморщилась. Но чмокнуть, по ужасному выражению Людмилы Ивановны, оказалось выше моих сил. Да и слова я забыл. Так мы и стояли, как два дурака.

– Ай, Антон! – покачала головой Маруся.

– Ай, Антон, – подтвердил я.

– По коням! – вдруг крикнул Даня вместо «лошади готовы!», но в любом случае спас нас.

– Отлично, я сейчас, – отозвался Никита-Хлестаков.

– Как-с? – очнулся я. – А когда же… бракосочетание так сказать…

– На одну минуту, – отмахнулся Никита. – Завтра же назад. Прощайте, любовь моя, – обернулся он к Вергилии. – Прощайте, душенька. Прощайте, Антон Антонович! Премного благодарен за всё…

Никита расшаркался, а мы с Марусей и Вергилией помахали ему руками.

Все напряжённо ждали вердикта нашего продюсера. Но он молчал – кажется, что-то прикидывал.

– Неплохо, – наконец сказал он и остановил взгляд на Марусе (у меня сердце в пятки ушло), и, подумав, продолжил: – Мария, я, конечно, понимаю, что перевоплощаться в собственную противоположность не просто… (Маруся покраснела ещё гуще). Но всё-таки постарайтесь, чтобы Сквозник-Дмухановский не тонул в ваших глазах. Костя, не смотрите на супругу вообще, запомнили? За руку хватайте не глядя, ясно? (Я кивнул). А то у нас теперь вместо комедии «Ромео и Джульетта» получается. На Шекспира тоже когда-нибудь замахнёмся, а пока… пока давайте немую сцену, и я побегу.

– Совсем немую? – уточнила Людмила Ивановна.

– Ну что не понятно? – неожиданно рассердился директор. – С почтмейстера, с почтмейстера.

Матвей, вынув из кармана хлестаковское письмо, отправился на сцену. Директор по ходу сделал ещё несколько ценных указаний, похвалил нас и убежал на совещание.

Людмила Ивановна так перенервничала, что отпустила всех с миром домой. По завету директора я попрощался со всеми, не глядя на «супругу», но внутри всё ликовало.

– Ну вы со Скворцовой это просто умора, – посмеялся надо мной Никита, когда мы спускались по лестнице. – Красные, как раки, сцепились клешнями и не могут расцепиться. «Ай, Антон, ай Антон». «Ай, Ромео, ай Джульетта».

Я рассмеялся.

– И долго это будет продолжаться? – поинтересовался Никита.