Размер шрифта
-
+
Космос: выходя за пределы - стр. 2
Велимир Хлебников
Лишь сумерек кров отвори —
и нет больше блёклого лета:
всё вновь, всё иного цвета,
в Стожарах[2] цветут времири,
бежит электричество в жилах,
шипит на запястье снежок,
грозы кислородный ожог —
и тот отменить не в силах
пространства озноб. Кометы,
грифоны, мирьяды миров…
Но Ангел Плеяд суров:
смахнул всё, дохнул – и нету.
«Словотворчество – враг книжного окаменения языка и, опираясь на то, что в деревне около рек и лесов до сих пор язык творится, каждое мгновение создавая слова, которые то умирают, то получают право бессмертия, переносит это право в жизнь писем»
Велимир Хлебников.
«Пока существует такой язык, как русский, поэзия неизбежна»
Иосиф Бродский.
Ольга Андреева
«Идти туда – или уйти отсюда?»
Идти туда – или уйти отсюда?
Уйти в себя – или сбежать наружу
и, безмятежный общий сон нарушив,
спасти из плена времени минуту?
А Время – миг. Зачем оно дробится
на годы, на века, на поколенья?
И рыженьким котёнком на колени
пылающее солнце громоздится…
Планете
Говорят, ты прекрасна из космоса.
Я не помню. Я скоро увижу.
Неизвестное, вечно искомое
станет лишним, зато станет ближе.
Ясным морем разлитый Ответ
навсегда отменяет вопросы.
Счастья нет. Смысла нет. Только свет.
Я – никто. Знаю – всё. Только проза.
Я увижу – и не задохнусь
от восторга, любви. Не заплачу —
уловлю световую волну
и пойму, что решила задачу.
Разбегаюсь лучами раскосыми,
обретая спокойствие Будды.
Говорят, ты прекрасна из космоса.
Я тебя никогда не забуду.
Марсианские хроники
С этой красной пожароопасной планетой
постепенно от нас отдаляется лето.
Кстати, кто-нибудь знает, а сколько парсеков
от меня до глядящего вдаль человека?
Красноватой звездой заболели закаты.
У луны свет янтарный, слегка бесноватый.
Так близки – но сближенье коварнее дали,
потому что похожее не совпадает,
потому что последняя капля терпенья
излилась в красноватое излученье.
То ли что-то из воздуха просится в душу,
то ли что-то в душе, задыхаясь, – наружу.
Пять столетий подряд в нас бродил этот вирус —
жаль, мы жить не умели и словом давились.
Даже если решимся, споём в стиле ретро —
мы – побочный продукт эволюции ветра…
Что в нас вечного? Разве что эта тревога,
что мешает уснуть нам, не верящим в Бога…
Но под каждым течением – антитечение
и за каждым решением – муки сомнения.
Я привыкну к себе. Это трудности роста.
Обрывать пуповину – кому это просто?
Бог войны заскучал в марсианской пустыне,
по земным плоскогорьям скитается ныне.
Оттого-то жара наседает седая —
видно, и у него что-то не совпадает.
Громыхала гроза, ливень как ни старался —
не сумел погасить полыханье на Марсе.
Страница 2