Корона, трон и король в придачу - стр. 3
— …Но очень люблю наказывать, — закончила она свою фразу.
Жар в груди нарастал, внутренности словно скручивало узлом, ноги подкосились, но Теодор не смог удержаться даже на коленях. Распластался по полу. Суставы горели невыносимой болью.
А эта дрянь стояла над ним и улыбалась.
— Ты ведь знаешь, что за эту выходку будешь страдать не только ты, но и твой народ? Эти уродливые полулюди-полукурицы и так слишком долго пользовались моей добротой.
— Они не виноваты… — прохрипел мужчина, разом осознавая весь ужас, который мог обрушиться на его королевство.
Король-отец отдал его безумной ведьме в залог того, что та не пойдет войной на парящий город, не тронет никого из вельтов. А он все испортил, когда попытался убить ведьму, но проиграл…
Сверкая безумным взглядом, черноволосая красотка присела рядом с ним и погладила его по взмокшим от невыносимых страданий волосам:
— Ты ведь знаешь, малыш, что надо сказать, чтобы все прекратилось? — сквозь шум крови в ушах услышал Теодор.
Он должен забыть о своей гордости. Смириться с вечным подчинением злобной ведьме. Не ради себя. Ради Парящего города.
— Моя госпожа… убейте меня, но не вымещайте гнев на вельтах.
— Фу, ну какой ты скучный, — она наморщила свой красивый носик. — И умоляешь из рук вон плохо. Может быть, правда стоит тебя казнить. Прислать твоему отцу твою голову в подарок.
Она весело захлопала в ладоши. Он слышал шум ее нетерпеливого дыхания, чувствовал цветочный запах благовоний, которые использовала злобная ведьма.
Арэя наклонилась. Теодор вытянул вперед руку, но лишь зацепился за какой-то кулон и сорвал его.
Хватка ее чар чуть ослабла. Но сил на сопротивление у пленника уже не осталось.
3. Глава 2
В себя я приходила рывками. Казалось, что я нахожусь внутри кошмарного сна. Бегу неизвестно куда, неизвестно от кого, чувствуя острую опасность, и одновременно с этим остаюсь на месте. Я слышала незнакомые голоса, шум как от помех на радио.
Моя прошла жизнь — жизнь старшекурсницы педагогического ВУЗа — ушла на второй план. Семья, друзья, улочки родного города — все это стиралось из памяти, оставляя после себя лишь этот бесконечный шум.
Не знаю, сколько времени провела в таком полусне-полуяви, но в какой-то момент тело словно пронзило током, и я выгнулась, чувствуя напряжение в каждой мышце, а затем резко очнулась.
Казнь обнаженного мужчины повергла меня в шок. А уж когда выяснилось, что отвести его я приказала к себе в покои…
Я снова на какое-то время выпала из реальности, которая стала похожа на жидкий кисель, из которого не выплыть. Очертания предметов вокруг стали смазанными, голоса людей — глухими и гулкими.