Корона Толимана - стр. 49
– Я каталась вчера, когда вы были в коллегии. И сегодня собираюсь, после обеда.
В Кокетку – кобылу, которую ей посоветовал граф для верховых прогулок еще по приезду в усадьбу, Наташа влюбилась сразу. Это была молодая черная кобыла с блестящей гривой, поджарая и изящная, с покладистым нравом и быстрыми, словно ветер, движениями. Почти ежедневно девушка с упоением совершала конные прогулки по лугам и пролескам, находя в этом занятии истинное удовольствие и чувствуя единение с этим быстрым великолепным животным, которое беспрекословно ее слушалось.
– Я рад этому. Вам нравится Кокетка, Наталья Алексеевна?
– Очень, – с непосредственностью ребенка тут же ответила девушка. – Она быстрая и послушная. Стоит едва направить ее ногами, как она сама скачет в нужном направлении.
– Я дарю ее вам, – без предисловий заявил Михаил.
Наташа резко обернула к нему свое хорошенькое лицо и удивленно произнесла:
– Но я не могу принять такой подарок. Я знаю, что эта кобыла слишком дорого стоит.
– И что же? – спросил он, не спуская взгляда с ее изумрудных огромных глаз. – Поверьте, моя пташка, меня не разорит одна подаренная лошадь.
– Вы всем делаете такие дорогое подарки?
– Не всем, – он как-то таинственно улыбнулся, лишь одними уголками губ. – Лишь тем, кому мне хочется. А уж поверьте, когда мне хочется, я могу подарить не только лошадь.
– Вы прямо кичитесь своим богатством! – воскликнула она.
– Вы не правы, – ответил Чернышев, не спуская потемневшего взора с ее лица. Не в силах выдержать энергетического потока исходившего от его лазурных ярких глаз, Наташа отвернулась и вновь посмотрела на мольберт. Он же спокойно добавил: – Деньги это пыль, которая не стоит и сотой доли счастья, которое охватывает твое сердце, когда оно пребывает в любви и гармонии.
– Возможно. Но если бы вы были бедны, вы бы не рассуждали так философски.
– Не думаю, – сказал он твердо. В эту минуту Михаил вдруг вспомнил одно из своих воплощений несколько тысяч лет назад на одной из планет созвездия Плеяд – Альдебаране, которая в то время пребывала в четырехмерной плотности. – Были времена, когда я был беден, и не имел за душой ничего, но именно в той жизни моя душа была наиболее счастлива.
– Вы говорите очень странно, – отозвалась она.
Он тут же понял, что сказал лишнее и, вклинив напряженный взор в ее затылок, спросил:
– Так вы хотите лошадь?
– Я не приму от вас такой подарок, граф, – бросила она нервно, не смотря на него.
– Вам же она по душе, Наташа, – не унимался Михаил. – Вы же только что сказали это.
– Да, нравится, – кивнула она и, не оборачиваясь к нему, вновь начала рисовать. – Но я все равно не возьму ее. И прошу вас, Михаил Владимирович, давайте закончим этот разговор.