Корона из картона - стр. 41
Родственные души, мать их.
Бережно прижимаю к себе Пуговку, обещая самому себе исправить всё завтра, и наконец-то проваливаюсь в сон.
28 августа 2019 года, среда
Кажется, у меня начинает ехать крыша, потому что, мало того, что я проснулся в половину восьмого утра, так ещё мерещились голоса. Пытаюсь заткнуть уши подушкой и проспать ещё как минимум до десяти, но не сон словно ветром сдуло. Резко сажусь на кровати, отчего в ушах начинает звенеть, и понимаю, что голос раздаётся не в моей голове, а идёт из ванной.
Судя по всему, мой аккомодант наводила там марафет.
Откидываю одеяло и поднимаюсь, заглядывая в приоткрытую дверь; Карина завязывала хвост, пританцовывая в ритм песни, которая, по всей видимости, играла у неё в наушниках, но меня зацепило не это. На ней была пижама, состоящая из футболки и шорт, которые и шортами назвать язык не поворачивался. Вот она вооружается зубной щёткой и наклоняется над раковиной, и я не могу оторвать глаз от той картины, что разворачивалась сейчас передо мной. В груди моментально полыхнуло огнём, и жар прокатился раскалённым шаром вдоль позвоночника.
– Come on boy, move that body[2], – раздаётся её тихий голос.
Будто дразнит меня.
А я не привык отказываться от того, на что меня провоцируют.
Медленно подхожу к ней, когда она снова наклоняется, и руки сами тянутся к её стройным бёдрам; пальцы впиваются в нежную кожу, и я готов рычать оттого, насколько её тело идеально вписывается в мои объятия.
А вот девушка явно так не считала.
Резко разогнувшись, она задевает головой полку под зеркалом, на которой с протестом звякают ёмкости, и с шипением отскакивает от меня, потирая ушибленный затылок.
– Климов, ты совсем охренел?!
Интересно, её голос так звенит от испуга, или она чувствует то же самое, что и я? Наверняка, второе – её с потрохами сдают начавшие розоветь щёки.
– Естественно... – раздражённо ворчу, потянувшись за своей щёткой и пастой, чтобы хоть чем-то занять руки, покалывающие после контакта с её кожей. – Эти грёбаные «шорты» так призывно обтягивают твою задницу, а охренел я?
– Я же не знала, что ты так рано встанешь! – оправдывается.
– Ещё скажи, что не знала, что у нас ванная общая, когда свои гимны моему шаткому терпению пела...
И, несмотря на то, что она не хочет, чтобы я прикасался к ней, мои глаза самовольно перескакивают на её ноги, чем я окончательно вывожу девушку из себя. Я поворачиваюсь к ней всем телом; пальцы ещё помнят мягкость её кожи, и я снова хочу почувствовать это, но Карина воинственно складывает руки на груди.
– Знаешь, в периметре мой дом находится недалеко от кладбища, так что если не прекратишь, мы станем соседями.