Корона из картона - стр. 16
– Марк, перестань, пожалуйста, выражаться при Алисе – она ведь всё запоминает! – ругается Надежда Викторовна, а я едва сдерживаю ржач, представляя, как мелкая посылает «няньку» в тайгу вместе с её расчёской.
– Проще попросить её не слушать то, что я говорю, – фыркаю и дёргаю сестру за растрепавшуюся косу.
– Она хочет оставить меня без волос! – жалуется малая и прячет лицо у меня на плече, обхватывая руками за шею. – Защити меня!
В груди разливается тепло и запускается процесс оттаивания; такое работает только в присутствии малой – особенно если она в этот момент ещё и так доверительно ко мне прижимается. Кошусь в сторону орудия для пыток по версии Алисы и понимаю, что мне придётся задержаться дома чуть больше, чем на полчаса. Выхватываю из цепких пальцев управляющей расчёску, перехватывая сестру одной рукой, и иду к себе вместе со своим драгоценным грузом.
Ради неё я и целой жизнью пожертвовал бы – не то, что тридцатью минутами.
В комнате сгружаю Алиску на диван у окна и стягиваю свитер; она деловито поправляет складки на своей клетчатой юбке и откидывает волосы – этому жесту она у матери научилась.
– Мне надо в душ сходить, – внимательно смотрю на сестру.
– Я пообещаю сидеть тихонько, если включишь мою любимую песню, – предлагает компромисс.
Хмыкаю и включаю на центре «Бон Джови»; мелкая расплывается в улыбке, но я знаю, что через десять минут, когда вернусь, это чудо будет тут сходить с ума, создавая хаос.
Да и чёрт с ним.
Её вопли, когда она пыталась подпевать, слышу даже сквозь капли стучащей по плитке воды; это вызывает во мне дикий хохот, и я ловлю себя на мысли, что хочу на это посмотреть. Мою пятилетнюю сестру всегда воспитывали так, чтобы она выросла леди – тихой, послушной, с хорошими манерами и адекватным поведением. Но в год она сказала своё первое слово – и это было не «мама» и даже не «папа», а «Марк», так что я посчитал своим долгом научить её тому, что она сама отвечает за то, какой ей быть, когда вырастет, и как себя вести. Ясен пень, я не учил её материть всех подряд и делать всё, что взбредёт в голову, но она должна была стать независимой, ответственной и самостоятельной, а не ранимым хлюпиком.
Помню, как Алиса сказала своё первое «нет» – когда мать пыталась заставить её научиться играть на фортепьяно просто потому, что так принято; Лиса топнула ножкой и – ну ладно, тут мой косяк – послала мать в такое далёкое пешее турне, что даже у меня ушив трубочку свернулись.
Это был первый раз, когда я довёл мать до обморока.
Я старался следить за языком при мелкой, но иногда в телефонных разговорах вырывалось, а она словно с блокнотом за мной ходила.