Королевский выкуп. Последний рубеж - стр. 41
– Потому что она лила яд Джеффри в уши, – сказала ее мать, глядя на герцогиню Бретонскую. – Делала все, чтобы отдалить его от семьи и подтолкнуть к союзу с французским королем. А если бы не тот проклятый союз, Жоффруа никогда бы не принял участия в турнире.
Джоанна могла бы согласиться, что Хэл был податливым, как воск, но насколько могла припомнить, Жоффруа ни принадлежал к тем, кто поддается чужому влиянию, даже своей жены. Посмотрев на мать, она решила, что Алиеноре нужно назначить кого-то виновным в гибели сына, и враждебность Констанции делает из нее естественную мишень. Однако Джоанна промолчала, наблюдая, как Констанция делает скупой реверанс и уходит с помоста, задержавшись перед уходом лишь для того, чтобы неохотно поприветствовать мужа, графа Честера. Похоже, Честера встреча с женой обрадовала не больше, чем ее, и Джоанна пожалела их обоих, скованных освященным браком, как два вола, запряженных в плуг.
Когда Ричард позже присоединился к сестре и матери, Джоанна спросила, зачем Констанция приехала в Кан, раз не ищет расположения короля.
– Она хотела узнать, когда ее дочь должна отправиться в Австрию, – ответил он. – И не слишком обрадовалась, услышав, что Леопольд ожидает Энору в Вене к октябрю. Я сказал ей, что пошлю Анну к Эноре в Руан, чтобы они поближе познакомились друг с другом, но это все, что я могу сделать.
Джоанна хотела было возразить, поскольку знала, что Анна будет недовольна. Но секунду поразмыслив, поняла, что обе девушки только выиграют от этого. По крайней мере, они не будут совсем чужими, когда им придется отправиться в свадебное путешествие, нежеланное ни для одной из них.
Оглядевшись, чтобы посмотреть, не подслушивает ли их кто-нибудь, Ричард признался Джоанне и Алиеноре, что не собирается исполнять это условие Вормского пакта.
– Я ничего не сказал Констанции или Анне, так как не хотел давать им ложную надежду. Но думаю, есть большой шанс, что эти браки не состоятся. Мне сообщили, что папа послал Леопольду строгое предупреждение, потребовав освободить моих заложников и вернуть его часть выкупа, в противном случае пригрозил наложить на Австрию интердикт.
Уголки рта Ричарда опустились: эта неожиданная поддержка со стороны папы казалась ему слишком незначительной и слишком запоздалой. Где был Целестин, когда Ричард в цепях томился в темнице Трифельса?
– Я предупреждал Леопольда, что ему придется расплачиваться за долги Генриха, – с горечью сказал король. – Но он меня не слушал.
На мгновение Ричард вновь перенесся в Дюрнштейн и слышал, как Леопольд напыщенно заявляет, что они больше не вольны в собственной судьбе. Что же, если есть справедливость в Божьем мире, тот день станет одним из самых неприятных воспоминаний в жизни Леопольда.