Королева отступает последней (шиари - 3) - стр. 5

Поймав взгляд Бриана, я пошла дальше, моля духов, чтобы брату хватило ума не упоминать о Кайяне.

Пожалуйста!

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Дорога оказалась короткой. Вейнанд сумел пробиться в крыло императора, но дальше портретной галереи его не пустили. Ещё издали услышала, как он ругается со стражей, грозит им смертью и всеми небесными карами, если они сейчас же не расступятся. Только услышав мои шаги, он замолчал. Встретил взглядом, от которого мурашки на коже превратились в колючий холод.

— Оставьте нас! — приказал генерал, и стража, до этого не обращавшая на его требования внимания, безмолвно повиновалась.

Хлопнули двери, стихли шаги. На просторный зал, полный портретов — призраков былого — и приглушённого света, опустилась тишина.

* * *

Вейнанд Эскорн

Лишь на короткое время он потерял её из виду, позволил увести, а после непростительно увлёкся представлением, которое устроил для них Рифер Ноэро.

Рифер Ноэро…

Генерал выругался, пока ещё в мыслях, хотя сдерживаться с каждой минутой становилось всё сложнее. В сердце помимо неверия закрадывалась злость и что-то ещё. Не то обида, не то горечь разочарования. Крах всех его надежд.

Он до сих пор не мог поверить, что за представление следовало благодарить не Рифера, а Лайру. Не мог понять и принять, как так вышло, что девушка, пробудившая в нём чувства, оказалась лгуньей. Как она могла находиться в Кальдероке? Она ведь сидела целыми днями дома, её видели слуги… Нечасто, потому что шейла Глостер утверждала, что племянница предпочитает уединение, и просила её не трогать.

Значит, тоже знала? Тоже обманывала?

— Нельзя, ваша светлость, — без тени эмоций проговорил стражник, не позволяя ему последовать за императором и Лайрой.

Дрожь пробежала по коже, стоило только подумать, что способен сделать Адальгер с мятежницей и лгуньей. С ведьмой. Оставалось надеяться, что редкие способности Лайры сдержат правителя, и он не станет принимать поспешных решений.

Впрочем, это он, Вейнанд, отличался горячностью, в то время как император, несмотря на животную ипостась, умел сохранять холодный разум.

— Надо было ему родиться не львом, а змеёй, — пробормотал генерал и поспешил на третий этаж, в крыло, где находились апартаменты его величества.

Когда покидал тронный зал, гости тревожно шептались. Многие косили на него взглядами. Чего только в них не читалось: удивление, сочувствие, насмешка. Прославленный генерал, закоренелый холостяк поддался чувствам к девчонке, которая без зазрения совести водила его за нос. Вот кем он теперь для них стал.