Королева для герцога - стр. 43
Ксандр выпрямился, перехватил поводья и, заложив полукруг возле казарм, развернул гракана в сторону Академии. Следовало спешить. Демоны их знают, этих женщин: одна родит десятерых и будет в поле стога складывать, а другая после первенца отправится в земли Золота. Лиера слишком ценна, чтобы ей рисковать.
Ксандр так и не оставил мыслей о том, что подменыша можно вернуть в ее тело. Он вставал с этой мыслью и ложился тоже с ней. А значит, королеву, даже блаженную, надо беречь. И еще больше — ее ребенка.
О котором он, наоборот, старался думать как можно меньше. Ведь когда здесь была его Лиера — та самая, что разжигала в груди костер страсти, — любая мысль о том, что ребенок не его, а Джастина или Тармеля, застилала глаза алой завесой ярости. Даже сейчас он не мог вспоминать об этом спокойно.
“Когда к ребенку приходит третья весна — видно, кто его мать. Когда пятая — кто отец”, — так говорила старая нянька, которая была мудрей королевского Совета. И Ксандр собирался послушаться ее. Посмотреть на дитя, когда то вырастет. Но сейчас ему еще предстояло родиться.
Восхитительное чувство свободы от полета в груди мешалось с беспокойством. Он вдавил стремена в бока гракана, принуждая того ускориться, и сразу же извиняюще взъерошил ему шерсть между лопаток. Зверь коротко крикнул, давая понять, что недоволен, но подчиняется, и вдвое усерднее замахал крыльями.
Теперь, уже поняв резкую натуру гракана, Ксандр приготовился заранее — забрал поводья в одну руку, а второй ухватился за шею.
Внизу проплыли особняки знати, потом начался большой парк, отделяющий Академию от простых смертных. Гракан резко нырнул ниже, чтобы спланировать над кронами деревьев и приземлиться на круглую площадку у ворот.
Ксандр успел похвалить:
— Хороший парень, умный…
И тут гракан внезапно заорал от боли, рванулся сначала вверх, потом упал камнем вниз, ломая ветки деревьев. Забил крыльями, снова взлетел и обиженно вскрикнул, снова нырнул в гущу зелени и наконец грузно упал на бок на небольшой поляне, где крестом сходились парковые тропинки.
Ксандр успел спрыгнуть еще до того, как когтистые лапы коснулись земли. Ударился бедром, откатился в сторону по военной привычке и приподнялся на локтях, осматриваясь.
Пока гракан был в воздухе, Ксандр не слетел с него только чудом — не уцепись он заранее за звериную шею, лететь бы ему вниз с высоты. А так он ухитрился удержаться в седле, а потом и без седла, когда во время бешеных взмахов крыльями в чаще парка лопнули ремни.
Зверь, жалобно крича, лежал посередине поляны. Из задней лапы у него торчала длинная толстая стрела. С такими ходят зимой на кабанов или на снежных медведей. Стреляют из луков, которые чуть меньше человеческого роста, зато дают возможность пробивать толстый мех с первого раза.