Король в Желтом - стр. 5

«Ne raillons par les fous; leur folie dure plus longtemps que la nôtre… Voilà toute la différence»[1].

К концу 1920 года правительство Соединенных Штатов Америки практически завершило программу, принятую в последние месяцы правления президента Уинтропа. Страна была совершенно спокойна. Каждый знал, как решились вопросы тарифов и занятости. Война с Германией и захват ею островов Самоа не оставили республике видимых шрамов, а временная оккупация Норфолка армией неприятеля забылась вследствие непрестанных морских побед и последующего нелепого положения сил генерала фон Гартенлаубе в штате Нью-Джерси. Кубинские и гавайские капиталовложения окупились на сто процентов, а территория Самоа оправдала затраченные усилия в качестве угольного порта. Страна была превосходно защищена. Каждый прибрежный город имел отличные фортификационные сооружения, армия, организованная по прусской системе, под отеческим взглядом генерального штаба увеличилась до трехсот тысяч человек с территориальным резервом в миллион. Шесть прекрасных эскадр крейсеров и линкоров патрулировали судоходные моря с шести военно-морских баз, оставив столько паровых машин, сколько требовалось для поддержания порядка в домашних водах. Джентльмены с Запада были вынуждены наконец признать, что колледж для дипломатов так же необходим, как и правовые кафедры для юристов, поэтому за границей нас больше не представляли невежественные патриоты. Нация процветала. Чикаго, на миг парализованный после второго великого пожара, восстал из пепла, светлый и царственный, еще прекрасней, чем тот белый, словно игрушечный город, который был построен в 1893-м. Повсюду хорошая архитектура сменила дурную, и даже в Нью-Йорке внезапная тяга к благопристойности смела прочь огромное количество некогда имевших место ужасов. По указу городских властей улицы были расширены, должным образом вымощены и освещены; во множестве сажали деревья и разбивали скверы; почти все эстакады были уничтожены, их заменяли подземные дороги. Здания и казармы нового правительства являли собой прекрасные образцы архитектуры, а длинные каменные набережные, полностью окружавшие остров, превратились в парки, ставшие благословением для горожан. Средства, выделенные на городской театр и оперу, окупились. Национальная Академия дизайна США во многом была похожа на аналогичные европейские институты. Никто не завидовал министру искусств, ни его положению, ни должности. Министру лесного хозяйства и охраны дикой природы стало гораздо легче жить и работать: спасибо новому устройству национальной конной полиции! Последние соглашения с Францией и Англией здорово обогатили нас, а изгнание рожденных за границей евреев стало мерой самосохранения. Контроль иммиграции, учреждение нового независимого негритянского штата Суани, новые законы, касающиеся натурализации, и постепенное усиление исполнительной власти – все это способствовало покою и процветанию народа. Когда правительство решило проблему индейцев и эскадроны их конных разведчиков в национальных костюмах были расформированы на мелкие группы, присоединенные к остаткам полков бывшим военным министром, нация вздохнула с облегчением. Когда после грандиозного конгресса религий фанатизм и нетерпимость были повержены в прах, а доброта и благотворительность стали сближать прежде непримиримые секты, многие думали, что настал золотой век, по крайней мере в Новом Свете, который, как известно, сам по себе есть целый мир.