Король Ричард III. Антоний и Клеопатра - стр. 3
Как заточенье вы перенесли?
ХЕСТИНГС
Как подобает узнику: с терпеньем.
Но только бы, милорд, теперь дожить
До дня, когда я отблагодарю
Всех тех, кто засадил меня в темницу.
ГЛОСТЕР
Да, да. И Кларенс лишь о том мечтает.
Одни у вас и у него враги,
И навредили вам они обоим.
ХЕСТИНГС
Не горько ли: орла сажают в клетку,
А коршуны вольны чинить разбой.
ГЛОСТЕР
Что нового на свете?
ХЕСТИНГС
Нет худших новостей, чем здесь, у нас:
Король наш болен, слаб и удручен,
И лекари боятся за него.
ГЛОСТЕР
Воистину плохая эта новость.
Своею невоздержанностью давней
Король разрушил царственную плоть.
Сколь это тягостно… Так слег он?
ХЕСТИНГС
Слег.
ГЛОСТЕР
Ступайте же к нему. А я за вами.
Хестингс уходит.
Король умрет, надеюсь. Но пред тем
Успеет в рай послать гонцом Георга.
А я уж постараюсь раззадорить
Гнев короля, приладив к стрелам лжи
Сталь веских доводов. И если только
Мой тайный замысел осуществится,
То Кларенсу до завтра не дожить.
А там пусть бог возьмет к себе Эдуарда,
Отдав сей мир на попеченье мне.
Для этого придется в жены взять
Мне младшую дочь Уорика. Я, правда,
Убил ее супруга и отца…
Ха! Тем полней ей возмещу потерю,
Став для нее супругом и отцом.
Да, я женюсь! – не столь из-за любви,
Сколь ради достиженья тайной цели,
К которой этот брак меня приблизит.
Но, зверя не загнав, не делят шкуру.
Ведь Кларенс цел, король живет и правит.
Сдержись, воображенье, не спеши;
Умрут, – тогда сочтем мы барыши.
(Уходит.)
Сцена 2
Лондон. Другая улица.
>Входит погребальная процессия. Гроб с телом короля Генриха VI сопровождает эскорт, вооруженный алебардами, дворяне и леди Анна в трауре.
ЛЕДИ АННА
Поставьте здесь свою честную ношу, —
Уж если честь покоится в гробу, —
Оплакать дайте мне, как подобает,
Ланкастера безвременную гибель.
Застывший лик святого короля!
Холодный прах Ланкастерского дома!
Прости, что твой я призываю дух,
Чтоб он услышал плач несчастной Анны,
Вдовы Эдуарда, сына твоего,
Заколотого тою же рукой,
Рукой, тебе нанесшей эти раны.
Жизнь улетела прочь сквозь эти окна, —
В них тщетно лью я слез моих бальзам.
Будь проклята злодейская рука!
И сердце бессердечного убийцы!
И кровь того, кто пролил эту кровь!
Да будет он, виновник наших бед,
Сам жертвою таких ужасных бедствий,
Каких я пожелать бы не могла
Ни паукам, ни аспидам, ни жабам,
Ни самым мерзким гадам на земле!
И если будет у него ребенок,
Пусть он родится жалким недоноском,
Пусть ужаснет он собственную мать
Своим нечеловеческим уродством,
А злобным нравом пусть пойдет в отца!
И если он возьмет жену, то пусть
В замужестве она рыдает горше,