Король медвежатников - стр. 26
Силы у Сергея Григорьевича хватило лишь на двух девиц (это не то, что в молодые годы!). Разгоряченный и усталый, барин погрузился в стоведерную бочку. Поплескался счастливо, окатив разнеженных женщин снопом брызг, а потом, хрюкнув, вдруг погрузился с головой под воду. Девоньки, привыкшие к чудачествам старого графа, забеспокоились только тогда, когда он не вынырнул через пару минут. А когда боязливо подошли к бочке, то увидели, как он блаженно посматривает на них полузакатившимися глазами через пласт воды.
Перепугавшись, девоньки выбежали из баньки нагишом, потрясая могучими грудями, и с криком «Барин утоп! Барин утоп!» побежали к господскому дому.
Похоронили графа с подобающими почестями, прибыл даже предводитель дворянства, с которым в последние годы Строганов был в больших неладах. В тот день многие девичьи слезы оросили глинистый холмик, под которым упокоились его бренные останки.
После смерти Строганова Григорий Чернопятов почувствовал, что осиротел по-настоящему. Пусть их отношения и не обрели форму полноценной дружбы чадолюбивого родителя и желанного отпрыска, но он всегда знал, что на свете есть человек, который непременно его поддержит. Строганов для Георгия был вроде некоего божественного ока, которое наблюдало за ним непрестанно из поднебесья.
Строганов сдержал свое слово и определил незаконнорожденного сына в филиал коммерческого банка в Париже. Впрочем, нарушать обещание было для него не свойственно, он бы даже смог уговорить курносую отставить в сторонку разящую косу, чтобы закончить все свои дела. Таков уж был у него характер, а его, как известно, не выправишь. К тому же прямой наследник старика – его сын – окончательно затерялся. То поговаривали, что связался с какими-то заговорщиками, а то утверждали, что он главарь какой-то шайки. Впрочем, ничего определенного никто не знал.
Многочисленные родственники живо поделили несметное богатство графа, Георгию же достались только перешептывания за спиной да откровенные насмешки. Теперь после смерти родителя надо было позаботиться о себе самому, а потому он постоянно искал случая обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь.
Большие суммы в коммерческий банк приходили третьего числа каждого месяца. И Георгий не однажды подумывал о том, что если ограбить банк, то этих денег должно хватить лет на триста. Но такой вариант не очень подходил – сытое существование будет отравлять ядовитая мысль о ежеминутном разоблачении. И всю оставшуюся жизнь придется прятаться под чужой фамилией.
Нет, надо придумать что-нибудь поизобретательнее.