Размер шрифта
-
+

Корах. Роман о времени - стр. 39

Но нет, не по силам устоять человеку на вершине достигнутого, и совершает он со всей серьезностью намерений опрометчивый и убийственный шаг в пропасть. И еще не будучи способным оценить все его последствия, где-то глубоко внутри, в недрах запутавшейся души слышит бесстрастный голос: теперь только вниз.

Первый узел

Смешанное чувство испытывал Итро, покинув царский дворец. С одной стороны, фараон производил впечатление правителя умного и рационального, не пренебрегавшего чужими доводами. С другой стороны, советники сами не имели единого мнения, ибо вопрос оказался нетривиальным. Совет был для Итро единственной возможностью донести до фараона свои мысли, поэтому он старался говорить как можно убедительнее. Однако беспокойство, связанное со словами Бильама и с его несомненно весомым влиянием на фараона, не оставляло Итро.

Миновав дворцовые сооружения, он оказался у здания финансовой канцелярии. Здесь в тенистом дворе можно было переждать дневные часы плавящего землю зноя. Итро расположился на каменной скамье недалеко от входа. Внезапно перед ним вырос молодой человек, в котором по тонкому перу на поясе можно было угадать царского счетовода. Он предложил гостю подкрепиться вином и фруктами, самолично принес их и поставил перед Итро.

– Мое имя Корах, мой господин, – сказал юноша и поклонился. Я состою при коллегии писцов в казначействе. Мне случилось услышать беседу старших чиновников, говоривших о тебе как о видном знатоке религиозных культов, знаменитом в Египте и далеко за его пределами. Для меня большая честь беседовать с тобой.

Корах почтительно поклонился, прижав руку к груди.

Итро, отвлекшись от своих мыслей, поднял глаза на юношу. Открытое лицо и церемонно-учтивая речь последнего заставили его улыбнуться. Итро знал эту породу людей с незаискивающим, умным взглядом. Такие располагают к себе, вызывая доверие собеседника. Он сделал жест, приглашающий к разговору. Все-таки было приятно услышать, что чиновники казначейства, занятые ежедневными подсчетами и записями, хвалебно отзываются о нем – чужаке в стране Нила.

– Обычно я ни с кем об этом не говорю, – начал Корах. Но к тебе, господин, я испытываю особое доверие. Мой учитель арифметики и каллиграфии (да живет он до ста двадцати лет), рассказывал о том почтении, с которым относятся к тебе жрецы храма и даже сам великий владыка. Если ты позволишь, мне хотелось бы поделиться с тобой некоторыми наблюдениями и мыслями, которые беспокоили моего учителя, а теперь волнуют и меня.

Итро улыбнулся:

– Буду рад услышать твои мысли, Корах, и насколько смогу, постараюсь смирить твое беспокойство.

Страница 39