Корах. Роман о времени - стр. 35
Он мельком глянул на своего соседа. Иов крепко вцепился в тяжелую ткань дивана, и приглушенно прерывисто дышал. Его взгляд блуждал в нерешительности. Итро непроизвольно поднял ладонь, собираясь выразить в словах что-то еще не вполне оформленное, но фараон вежливым жестом остановил его.
– Видимо, достопочтенный Итро, как можно разгадать по его решительному жесту, собирается обрушить на нас обвинение в кровожадном мракобесии, недостойном фараона. Но пускай он не спешит с выводами, по крайней мере до тех пор, пока не узнает еще одной подробности. То ли бог иврим нагнал страху на повитух, то ли приказы фараона в этой стране выполняются по собственному выбору, а только со времени издания указа ни одна повитуха не умертвила ни одного еврейского младенца во всем Египте.
Здесь фараон разразился заливистым смехом.
– Вы можете себе представить? Ни одного! Чего нам только ни рассказывали начальницы повивальной коллегии, эти шустрые Шифра и Пуа! Как они только ни выкручивались, приводя в свое оправдание самые немыслимые доводы. Дошло даже до того, что женщины иврим рожают, якобы, не как египтянки, а справляются сами, еще до прихода повитух!
Нахохотавшись вдоволь, фараон продолжил:
– Истинно говорят наши мудрецы, народ этот необычный. Что-то в нем не так. Но что именно, никто из них не ведает. Каково же теперь будет мнение уважаемого Итро?
Итро поднялся и с достоинством поклонился фараону.
– От всепроницающего ока Божественного не укрылось мимолетное смятение его раба, вызванное столь безжалостным приказом. Известие же о том, что никто из младенцев не пострадал, принесло ему радость и облегчение. При всем уважении к мнению досточтимого Бильама, твой раб хотел бы высказать свое видение вопроса касательно народа иврим.
Итро слегка склонил голову перед фараоном, сопроводив поклон учтивым жестом руки в сторону пророка.
– Великий безусловно осведомлен, что несколько десятилетий назад Египет, как и все близлежащие земли, постигла семилетняя засуха. Беды этой, казалось бы, ничто не предвещало, ибо предыдущие годы были богаты урожаями и обильным приплодом скота. Усопшему фараону, да сияет его имя в небесах, привиделись тогда сны, предвещавшие неотвратимую беду. Однако, никто из приближенных владыки не мог разгадать их. Лишь один чужеземец, еврейский раб, заточенный в то время в тюрьму среди топей северной дельты, по слову царского виночерпия будучи представлен правителю, сходу разъяснил загадку царственных снов. От храмовых жрецов твоему рабу приходилось слышать, будто юноша чудесным образом направил мысль фараона в нужное русло, чтобы святейший сам догадался о причинах ощущаемого им в связи со снами беспокойства. Усмотрев в молодом человеке способность предугадывать события и оценив предложенные им мероприятия по подготовке к неурожайным годам, владыка стран поставил этого раба хозяином над Египтом. Никто не мог двинуть ни рукой, ни ногой без его ведома. Выше него был лишь трон фараона. Имя же ему нарекли