Контрольная группа - стр. 21
Салон понемногу заполнялся. Что-то оживленно рассказывая и поправляя сумочку, неспешно подходила к автобусу Саша. Стрельников улыбался в ответ. Ее тонкие запястья мелькали в оранжевом свете, когда она, пощелкивая пальцами перед своим лицом смеялась и качала головой. И тогда кончики волос щекотали ее шею. Мне казалось, что она растворяет эту янтарную патоку, заполнившую все пространство вокруг, проделывает незримый яркий коридор в ней своей улыбкой. Даже волосы ее ухитрялись сверкать в тусклом мертвом свете.
За ней ковылял Марк. Он тащил одну сумку на плече, другую, уже знакомую и все также плохо застегнутую, в руках. В багаж поместилась только одна, либо со своей он никак не решился расстаться.
***
– Можно я сяду?
Я посмотрел на Марка и нехотя убрал с соседнего сиденья сумку. Многозначительно осмотрел полупустой автобус, по которому шумно рассаживались остальные. Марк намек понял, виновато пожал плечами, но не ушел.
– Не хочу случайной компании, – сказал он. Я не сразу его понял, но все же дошло. Новичок, которого я уже про себя называл Рум, сидел возле водителя полубоком ко всем, возился, вытягивал ноги и разминал шею. Его капюшон съехал, обнажив лысый затылок.
– Садись.
Марк втиснулся в кресло, подтянул полы куртки под себя, стараясь не причинять больших неудобств, но все равно мешал своей возней. Его сумка никак не хотела влезать под сиденье.
– В проход поставь, – посоветовал я. – Все равно никто уже ходить не будет. Чего ты ее не оставил?
Марк что-то сказал о необходимых в дороге вещах и страхе, что автобус перевернется и он останется без всего. На последней фразе я перестал его слушать.
Мы тронулись через минуту. За окнами лениво поплыл желтый город. Кирпичная коробка школы все никак не хотела скрываться из виду. На поворотах то дело мелькала вдалеке то красная крыша, то неровные прутья забора, то высаженные вдоль ограды ровным строем желтые тополя. А потом понеслись мимо одетые в пеструю рекламу пятиэтажки, строгие светофоры, пустые парки, поблескивающие пятнами широких луж. С моста был виден весь район. Даже далекая телевизионная вышка, крыши дач вокруг нее и насыпь железной дороги за голым лесом. Там скользили, разрезая прохладный воздух гудками зеленые электрички.
Шум голосов, пакетов и застежек-молний постепенно стихал. Каждый создал себе уют на своем месте, обсудил с соседом все прелести поездки десятком фраз и стал медленно проваливаться в дрему, причиной которой был ранний подъем, торопливые сборы и размеренное покачивание автобуса.
За окнами потянулись поля, голые деревья, столбы с обвисшими проводами. Автобус наполнился умиротворенной тишиной.