Конструктор - стр. 12
Сама елка навевала чувство ностальгии. Электрическое освещение зала, от чего я успел за полгода отвыкнуть. В бараке все освещалось керосиновыми лампами. В школе занятия шли в основном в дневное время. Сама елка – пушистая, нарядная. Как в моей прошлой жизни. Белый хлеб, которого я не ел с самого момента попадания в тело Сережи. И повидло – его все дети ели с наслаждением и улыбками на лицах. Когда каждый день уминаешь перловку, разбавляемую выловленной в реке рыбой в разном виде – обычное повидло воспринимается не иначе, как деликатес. Ну и музыка. Только здесь, в Дворянском собрании, я понял, как мне ее не хватало. Ну какая музыка в бараке может быть? Разве можно песни по вечерам даже без аккомпанемента назвать музыкой? Лишь в выходные на площади артисты давали «концерты», больше похожие на самодеятельность, да иногда в барак приходил баянист с соседнего завода по особому приглашению нашего коллектива.
Праздник мне понравился. И в то же время остро захотелось вернуть все те блага, которые доступны в будущем любому человеку: электричество в доме, белый хлеб на столе и музыку. Хотя бы в виде радио. Оно конечно здесь было, но далеко не у каждого. Да и работало не круглосуточно.
Когда мы вернулись домой и отец спросил меня, как мне праздник, я ему честно ответил:
– Стану конструктором! И создам такой аппарат, чтобы у каждого в кармане была своя собственная музыка.
Глава 3
Зима – лето 1919 года
Как и обещал, в январе отец привел меня на завод. Представил сначала секретарю своего цеха – седому уже дядьке лет пятидесяти. Митрофан Иванович здесь же работал начальником токарного цеха и должности совмещал. Затем уже познакомил и со своим бригадиром. Молодым инженером лет двадцати пяти, недавним выпускником Московского технического университета. После чего мне было заявлено, что первый месяц я буду при отце. Он же и обязан обучить меня основам слесарного дела. Обычно в учениках ходят год, но с учетом моего возраста, быть мне в этой «должности» не меньше трех лет. И то, если нигде не «накосячу» и покажу себя с лучшей стороны. Из хороших новостей – мне как ученику полагался оклад. Вроде и небольшой, всего пятьдесят рублей, но если учесть, что отец зарабатывал чуть больше четырех сотен, то это ого-го какие деньги!
– Половину – в семью, – веско предупредил меня отец, когда я подписал честь-по чести трудовой договор.
Я лишь кивнул на это, признавая, что действительно свой вклад должен вносить каждый. Уже успел проникнуться местным духом коллективизма. К тому же учебники то тоже были не бесплатные. Пусть не все, но их приходилось покупать. Хорошо, что для первого класса их немного нужно. Однако я помню, как отец кряхтел осенью, подсчитывая траты после посещения рынка. В полноценные книжные лавки он соваться даже не пытался, а на рынке можно было подешевле купить с рук что называется «б/у».