Конец «Золотой лилии» - стр. 49
Вот такие странные слова сказал сын погибшего Слепакова.
– Кому ты обещал мстить? – испуганно спросила женщина. – Я рассказала тебе то, что слышала от отца в ту последнюю ночь. Каким-то людям он сам грозил физической расправой. Это показалось мне похожим на бред. Он явно был психически нездоров. А притон, куда он просил его отвезти… Там играла его жена… Видишь, здесь она не появилась. Сказали, будто бы в тяжелом состоянии в больнице. Так вот, отца избили и выкинули из дверей. Тут нужно кое-что выяснить про директрису Илляшевскую… Но только с помощью милиции…
– Ну, Нина Филипповна, – сказал сын, словно желая снизить степень скорбного настроения, – пойдем-ка и мы… Не плачь, хватит уж… А в отношении того притона… Что же… Понемногу будем разбираться.
Они сели в темно-синие «Жигули» и выехали из кладбищенского переулка. Сын за рулем, Нина Филипповна рядом. Поехали по Кольцу. Не спеша делились всякого рода соображениями. Нина Филипповна грустила. Дмитрий тоже был под впечатлением от происшедшего.
После нескольких обгонов, снижений и увеличений скорости, он осторожно заметил:
– Мне кажется… Да, по-моему, точно…
– Что такое? – заволновалась нервная Нина Филипповна.
– Сначала я не обратил внимания. Теперь вижу: за нами едут.
– Господи, почему едут? Кто?
– Серый «шевроле».
– Это милиция?
– Милиция редко использует такие авто. Хотя, конечно, все бывает… С чего бы милиции нас преследовать? И откуда они знают нашу машину?
– Дима, ты думаешь, это связано с тем местом, куда я отвозила отца?
– Скорее всего. Они, видимо, проследили, кто присутствует на похоронах, и узнали тебя. А может быть, еще с того раза зафиксировали номер машины.
– Что им нужно?
– Не знаю. Хотят предупредить, чтобы ничего не рассказывали следствию. Это лучший вариант.
– Ужас какой!.. Но я не понимаю, чего они опасаются? Я видела их бесстыдное варьете… Сейчас в Москве и не такое увидеть можно. И никому не запрещают. Я видела, они избили Севу… Всеволода Васильевича… Из-за этого? Как же ты думаешь поступить, сынок? Может быть, где-нибудь меня высадишь? Я попробую с ними поговорить…
– И думать не смей! – рассердился Дмитрий; лицо его стало суровым и сосредоточенным. Чувствовалось, юноша знает, что такое опасность, и не раз с ней встречался во время службы на Кавказе. – Я постараюсь оторваться от них. Жаль, у нас тачка слабовата. С другой стороны, при такой тесноте, пробках, на нашем «Жигуленке» легче проскочить краешком, затеряться в толкотне, вильнуть куда-нибудь проходным двором.
Ехали довольно долго. Постепенно Дмитрию удалось отдалиться от преследователей и в районе Серпуховского вала ускользнуть от них. Осуществив несколько проверочных уверток, направились в Чертаново, к дому.