Конец Пиона - стр. 17
В комнату заглянул солдат и махнул им рукой. Они вышли из кабинета и, продолжая непринужденный разговор, направились вслед за ним. Проценко открыл дверь и первым вошел в помещение. Тарасов не сразу понял, что это была солдатская столовая.
– Садись и ешь, – предложил ему Иван. – Да не зыркай глазами по сторонам, здесь чужих людей нет. Тут будущие курсанты нашей разведшколы.
Среди сидящих за столами Александр увидел и Проскурина. Тот, заметив на себе пристальный взгляд Тарасова, покраснел и отвернулся в сторону.
– Что, кого-то из знакомых увидел? – спросил Проценко и улыбнулся.
– Отгадал, – ответил Александр.
Проценко, сняв с головы каракулевую шапку, сел за стол.
– Видишь, Саша, что делают с людьми голод и холод? Ничего удивительного. Это единственная возможность каким-то образом выжить в этих непростых условиях.
– Слушай, Ваня, а как ты нашел меня?
Проценко громко засмеялся, чем привлек к себе внимание военнопленных.
– Эх, Саша, Саша. Германия, это не Россия. У немцев каждый человек на учете. А если честно, то я о тебе узнал, лишь за полчаса до нашей встречи. Этот фильтрационный лагерь является своеобразным инкубатором для нашей школы. Я случайно увидел твою фамилию в списке на уничтожение и уговорил своих немецких руководителей пригласить тебя для беседы. Вот так-то, Тарасов. Если бы не я и не этот счастливый случай, лежал бы ты завтра во рву с прострелянным затылком. Выходит у тебя сегодня второй день рождения.
Александр промолчал и с жадностью набросился на еду: такой вкусной пищи он никогда не ел.
– А теперь, Саша, слушай меня внимательно, – перейдя на шепот, начал говорить Проценко. – Сегодня вечером вас отправят в Борисов. Там находится наша разведшкола. В дороге ты ни с кем не знакомься и в разговоры не вступай. Наверное, понял почему? В школе веди себя также: там кругом люди, работающие на гестапо, так, что можешь сгореть без дыма. Старайся понравиться инструкторам из числа немцев. Их мнение – главное в школе. Понял? И еще, в школе держись подальше от меня. Что смотришь? Думаю, что так будет лучше и для тебя, и для меня.
Не дав Тарасову что-то сказать, Проценко встал из-за стола и направился в сторону выхода. Проводив его взглядом, Александр быстро доел и, собрав со стола хлебные крошки, кинул в рот.
– Быстрее, быстрее, – послышалась команда. – Закончить прием пищи!
Тарасов надел пилотку и направился к выходу.
– Александр! Как ты себя чувствуешь? – услышал он позади себя голос Проскурина.
– Лучше, Миша, чем ты думаешь, – коротко ответил он.
За дверью столовой выл ветер, от звука которого невольно стыла кровь в жилах. Пустые консервные банки, развешанные по колючке, гремели на разные голоса, вызывая у караульных собак приступы непрекращающейся злобы: они бегали вдоль рядов колючей проволоки и рвались с цепи.