Конец Пиона - стр. 19
Заметив, что к их разговору прислушивается Александр, они замолчали на какой-то миг, а затем начали рассказывать друг другу о том, что делали до войны. Александр сидел и, закрыв глаза, размышлял:
«Правильно говорил инструктор, что верить здесь никому нельзя. Основная масса людей, согласившихся присоединиться к немцам, являются предателями, продавшимися немцам за кусок хлеба. С другой стороны, погибнуть от голода в лагере проще простого, и наверняка среди этих четырех десятков людей есть те, кто мечтает с помощью немцев вернуться обратно на родину. Кто и как там примет, их волнует меньше всего. Наверняка они попадут в лагеря, но надежда выжить там гораздо выше, чем здесь».
– Эй, земеля! – обратился к нему один из мужчин. – Ты откуда будешь?
– От верблюда, – в рифму ответил Тарасов. – Что нужно? Ты, что людям спать не даешь?
– Слушай! Что-то лицо мне твое знакомо, – не обращая внимания на резкий ответ Александра, продолжил мужчина. – Ты случайно не из Москвы?
Тарасов промолчал, стараясь показать всем своим видом, что он не намерен продолжать разговор.
«Прощупывают, – решил он. – Сейчас начнут забрасывать вопросами».
– Я смотрю, ты пострижен не на ноль. Наверняка будешь из офицеров. Угадал?
– Да пошел ты… – выругался Тарасов. – Еще пару слов, и ряд зубов. Ты меня понял?
– Братишка! Неужели ты из блатных? И какой масти будешь? Вор, баклан или черт?
– Ты сам-то, фраерок, из каких будешь? – вспоминая рассказы Павла Романова о лагерях, спросил его Александр. – Может, мне западло с тобой тереть. Ты своим помелом поменьше здесь маши, а то нарвешься, отрежут тебе язык и засунут в одно место.
Мужчина улыбнулся, обнажив прокуренные желтые зубы.
– Вот, что, братишка. Держись нас, если хочешь выжить. Мы своих людей не бросаем.
– Да пошел ты со своими советами. Ты лучше держись от меня подальше, пока я тебе зубы не пересчитал.
Чтобы его не «раскололи», Александр решил больше не говорить. Он отвернулся лицом к стенке вагона и, поджав под себя ноги, попытался заснуть. Однако сон по-прежнему не шел.
«Не нужно натягивать на себя чужое одеяло, если не хочешь провалить задание. Всегда найдется понимающий в этом деле человек, который легко догадается, кто стоит перед ним, – вспомнил он слова инструктора. – Зря я поддержал этот разговор, какой из меня блатной?»
Похоже, состав поменял направление движения, и в щель стало сильно дуть. Минут через двадцать Тарасов почувствовал, что замерзает. Он попытался отодвинуться от стены вагона, но моментально понял, что этого ему не удастся сделать. Военнопленные лежали так плотно, что подвинуть кого-то не представлялось возможным. Встав в полный рост, Тарасов потянулся и, натянув на голову пилотку, снова лег. Вокруг него лежали люди: кто-то храпел, кто-то стонал, кто-то разговаривал во сне. Поезд все мчался и мчался, отсчитывая километр за километром. Тарасов закрыл глаза и незаметно для себя погрузился в тяжелый и тревожный сон.