Конец Хитрова рынка - стр. 108
На губах раненого пузырилась кровавая пена, он сипло дышал. Голова откинута, на изогнутой шее – острым бугром кадык. После того как Кошелькова положили на солому, Виктор подложил ему под голову свернутый ватник и начал рукавом стирать с губ кровавую пену.
– Не старайтесь, молодой человек, – усмехнулся врач, – он уже больше чем наполовину в лучшем мире. Так и умрет, не приходя в сознание. Хорошо еще, если живым довезете. Плюньте!
– Иди ты, знаешь куда?!
Врач пожал плечами.
Вот и кончено с Яковом Кошельковым. Банда ликвидирована… И мне вспомнились слова Мартынова, когда он беседовал на даче с Клинкиным: «Ваше дело такое – сегодня гуляешь, а завтра – в расход. Бандитское дело, одним словом».
Кошелькову в этом отношении повезло: он не расстрелян, а убит в перестрелке.
Его приятелей ждет худшая участь… А впрочем, разница невелика…
– Саша! Ты чего подарки разбрасываешь?
Виктор протянул мне зажигалку в форме маленького пистолета, ту самую, которую я отдал Кошелькову. Она, видимо, выпала из кармана умирающего, когда мы его укладывали в пролетку.
– Спасибо.
Кучер старательно объезжал большую лужу, похожую своими очертаниями на отставленный в сторону большой палец руки. Пролетка сильно накренилась.
– Эй, дядя, поосторожней! – крикнул Виктор, упираясь руками в навалившееся на него горячее тело Кошелькова. – Вывернешь!
Воспользовавшись тем, что он отвернулся, я размахнулся и бросил зажигалку в самую середину лужи…
Не доезжая нескольких кварталов до розыска, врач попросил остановиться.
– Счастливо, – сказал Виктор. – Если что не так, извините. Но не люблю, когда об умирающих так говорят.
– Это делает вам, разумеется, честь, – иронично отозвался доктор. – Только в следующий раз я бы рекомендовал более тщательно подбирать слова и не тыкать.
– Чудак-человек! – фыркнул Виктор, когда пролетка тронулась. – Как же я его к чертовой матери на «вы» посылать буду?
34
Отвезя Кошелькова в уголовный розыск, я отправился за ордером, который завхоз выписал накануне. Я давно мечтал по-настоящему одеть Тузика, по-прежнему ходившего оборванцем.
На складе мне выдали совершенно новый картуз с лакированным козырьком, хромовые сапоги, малиновые галифе, кожаную куртку и несколько косовороток. Косоворотки в ордере не числились, кладовщик их дал по доброте душевной или, как он выразился, «не по списку, а по дурости».
Разложив все это бесценное имущество у себя на кровати, я начал прикидывать, подойдет ли оно Тузику. Неожиданно вошел Виктор.
– Как Кошельков?
– Умер. А это что?
– Для Тузика… Галифе не великоваты?
Виктор взял в руки галифе, повертел их, помял и бросил на кровать.