Концепции современного востоковедения - стр. 33
В теории языка остро стоит вопрос о том, какие единицы, категории и правила являются универсальными, свойственными всем языкам, а какие – обусловлены определенными системными характеристиками данного языка. В ХХ в. Бодуэном и другими теоретиками были введены понятия морфемы – минимальной единицы, наделенной значением, и фонемы – обобщенной единицы с функциями формирования звукового состава морфемы и различения разных морфем (в иной формулировке вместо морфемы говорилось о слове)65. При этом одни лингвисты определяют морфему как часть слова, а другие – независимо от слова, признавая тем самым возможность одноморфемных слов.
В ХХ в. при описании фонетики восточных языков использовались концепции Ленинградской фонологической школы, восходящей к Бодуэну и Щербе, и Московской фонологической школы. Московская школа и Н. С. Трубецкой вводят особую единицу в качестве объединения автоматически чередующихся звуков, тогда как школа Щербы признает автоматическое чередование самостоятельных фонем. Сами же чередования принадлежат морфонологии – дисциплине, в которой рассматривается фонологическая структура морфем и слов и их контекстно обусловленная вариативность. Одним из первых опытов сопоставления неродственных языков в области морфонологии стала работа Н. В. Юшманова о чередованиях согласных в языках хауса, нивхском и картвельских66.
Для фонологии и морфонологии имели большое значение инструментальные методы исследования звукового строя. Они обогатили репертуар фактического материала общей фонетики, позволили уточнить и расширить классификацию звуков языка, намеченную еще в XIX в., разработать новый вариант общефонетической транскрипции. Развивалась историческая фонетика. С конца 1920-х гг. публиковались статьи А. А. Драгунова, в которых автор впервые применил метод реконструкции среднекитайской фонетики по некитайским записям, позже развивавшийся у нас и за рубежом67.
С конца 1950-х гг. благодаря расширению контактов СССР с освободившимися от колониальной зависимости странами Азии и Африки значительно облегчился доступ востоковедов-лингвистов к живым языкам этих стран (см. выше об экспедициях, полевой работе). Одновременно росли контакты советского языкознания, включая востоковедное, с зарубежным, широко обсуждались учения структурализма, генеративно-трансформационной грамматики, типологии. Востоковеды активно участвовали в конференциях и дискуссиях, в коллективных сборниках и монографиях по теоретическим проблемам, что позволило расширить и углубить тематику исследований. Со своей стороны, теоретики-неспециалисты смогли воспользоваться множеством новых данных. Факты восточных языков все шире привлекаются в руководствах и учебных пособиях по общему языкознанию и типологии