Компас чёрного капитана - стр. 21

Я выдохнул, а затем осторожно согнул-разогнул колено. Боль шевельнулась, как встревоженный пёс. Кажется, не сломал. Значит, могу идти. Значит, надо идти. Поднять тревогу. Рассказать всем, что в деревне может произойти нечто ужасное. Голос Одноглазого и его страх не оставили сомнений. И даже если они и таились до последнего где-то в глубине души, то нападение Ледовой гончей развеяло их окончательно.

Наверху ещё что-то кричали, крикам вторили залпы цирковых петард и многоголосый восторженный рёв.

Начиналось представление.

Я хромал по неровному льду, морщась от боли в колене, спотыкаясь, оскальзываясь и пряча онемевшую от холода руку в стынущем рукаве. Отблески цирковой иллюминации окрашивали сваи и лёд под деревней в причудливые цвета. Пару раз мне приходилось огибать огромные столбы, держащие на себе Кассин-Онг, и проклинать ямы с нечистотами, расположившиеся под домами (хорошо, что на моём пути они встретились лишь три раза). Раньше, когда Пухлый Боб отправлял меня проверять полозья его платформы и отбивать наросший лёд, я спокойно перепрыгивал такие «ловушки». Но сейчас из-за больной ноги каждая из них становилась раздражающей преградой.

От сиплого дыхания горело в груди, при каждом шаге нещадно резало под коленкой и кололо в рёбра.

Под настилом деревни царил иной мир. Мрачный, нелюдимый, тёмный, низко нависающий над головой зубьями сосулек. Забытая вселенная грязи, мусора и выброшенных вещей, вмёрзших в вековой лёд и занесённых снегом. Хозяин отозвал Гончую, – но я всё равно изо всех сил напрягал слух и ждал, когда за мною послышатся шаги преследователей. Когда меня повалят на грязный лёд и свершится нечто ужасное. Нечто, от чего холодеет сердце.

Нечто, чего так испугался Одноглазый.

Хозяин одёрнул Ледовую гончую, но он же мог и пустить её по следу. И это подстёгивало. Заставляло идти всё быстрее и быстрее, невзирая на боль в ноге, в боку. С каждой минутой гуляющий шумный цирковой лагерь, с окутанным гирляндами ледоходом, был всё ближе. Когда я почти добрался до края деревни (пришлось перелезть через несколько невысоких ледяных гряд, при этом руку, лишившуюся варежки, словно ломали изнутри), мимо деревни неторопливо проехал небольшой корабль. На его корме горели зелёные фонари, а маленький прожектор облизывал лёд по ходу движения. Я застыл, наблюдая за ним. Вдруг команда ледохода послана мне наперехват? Плюхнувшись на живот, я проследил за тем, как корабль прополз под настилом, едва не задев опоры. Он ненадолго остановился где-то под платформами, а затем резко стартанул и умчался прочь.