Компас чёрного капитана - стр. 2
Поддерживающие Кассин-Онг могучие столбы опирались на широкие полозья. Но последние сто лет, а то и больше, деревня никуда не переезжала. Тёмный Бог лютовал где-то далеко на юге и в наших краях не появлялся, для большинства оставаясь лишь страшной легендой. Так что у многих платформ лёд окончательно поглотил металлические полосы, выкованные и зачарованные ещё в те времена, когда рядом с деревней вздымались к небу железные леса, которые-то и пошли на изготовление санных опор. Теперь за металлом приходилось отправляться на север, за Дальний Кряж.
Некоторые жители, конечно, тщательно сбивали намерзший лёд с колонн (слава Светлому Богу – сами полозья после шаманских чар не промерзали), но обычно встречали при этом снисходительные улыбки соседей, совсем уж расслабившихся в покое северных краёв.
Ещё в Кассин-Онге был хороший шаман, потомственный. Из старого народа, ведущего, по слухам, своё начало от кого-то из Добрых. Из семьи, основавшей северное поселение много лет назад. От чего бежали предки старика и нашли ли то, к чему стремились, – мне неведомо. Знаю только – Сканди ан Лиан был душой и сердцем деревни. С ним никогда не бывало перебоев с топливом, а наши дома и ледоходы всегда хранили в себе тепло.
Раньше он никогда не сидел на месте, обходя жителей и предлагая своё мастерство, но в последние годы сила старца уже была не та, что прежде. Кудесник все реже покидал тёплый трюм своего корабля-храма. За исключением тех случаев, когда дело касалось топлива. Даже когда баки могучих машин были заполнены доверху – шаман всё равно отправлялся за льдом и превращал его в энгу, чтобы наполнить запасные резервуары. Потому что нет жизни в Пустыне без энгу.
Энгу, дающая жизнь. Энгу согревающая. Энгу – спасительница всего человечества.
Зимы на севере лютовали: температура опускалась иногда до минус шестидесяти. А летом, в самую жару, она поднималась выше нуля, и снег начинал подтаивать. Затягивались лунки шаркунов. Воздух теплел и дышалось чуть тяжелее, чем обычно. И вдобавок ко всему появлялся талый лёд, отчего работники рыбных шахт старались не выходить на промысел. Проходы становились опасны – поскользнёшься наверху, и можешь, пролетев многие ярды холодных коридоров, проделанных шахтёрами, очнуться уже в ледяной воде.
Именно так погибли братья ан Бауди – мой отец и мой дядя (отец Лумена) ушли к Тёмному Богу в один день. День года, когда мне должно было исполниться три. Самый Тёплый День того лета. Нужда и начинающийся голод толкнули опытных рыбаков на промысел в опасное время и обрекли их на смерть…