Колымская сага - стр. 18
– А что сказать-то?
– То и скажи: на ребят напал беглый, но они были с ружьем и подстрелили его. За ружье я отвечу, договорюсь. Ну вот. Зэк умереть может, скажи. Пусть пришлют кого-нибудь.
Петрович помог нам перетащить зэка назад, к нашему островку, немного отдохнул, перекусил и ушел.
Мы остались вчетвером. Снова поставили палатку, обустроились. Николай Николаевич рассказал, что когда младший вернулся домой и рассказал, что мы вдвоем пошли на озеро, все страшно перепугались, а мать сказала, чтобы кто-нибудь из взрослых немедленно отправлялся за нами. Сам отец не очень боялся за нас, так как знал, что мы привычны к лесу, а на старшего сына он полностью полагался. Но все же решил, что мать права и нельзя, чтобы мы были только вдвоем, отпросился с работы на неделю в счет отпуска и с приятелем-соседом, прихватив Вовчика, отправился вслед за нами. Оказывается, материнское сердце не зря чуяло беду.
– Хорошо, что вы сами справились, молодцы! – похвалил нас Славкин отец.
Зэк непрерывно стонал и бредил, выкрикивая что-то непонятное. Мы смачивали ему рот, не зная, можно ли ему воды. Потом решили, что можно, и даже дали ему бульона от шурпы, а потом и от ухи. Он конвульсивно глотал жижу, но в себя практически не приходил.
Отцу и Вовчику мы рассказали все, за исключением моих экспериментов и Славкиной беды. Николай Николаевич, правда, внимательно посмотрев на Славку, который еще испытывал трудности при ходьбе, спросил, почему он выстрелил ему в это место. Но Славка сказал, что не знает, что так получилось.
На следующий день после полудня зэк пришел в себя. Славка очень напрягся. Я подошел и сжал ему руку.
Безжизненный взгляд раненого был устремлен прямо в небо и казался совершенно спокойным, будто он совсем уже не чувствовал боли. Он дышал ровно и спокойно. Губы были почти белыми.
Мы стали вокруг него и смотрели.
– Тебя как зовут? – спросил его отец.
Казалось, ответа не последует.
– Конь, – отрешенно глядя в небо, наконец, ответил беглый.
– Конь – это кличка. А зовут как?
– Конь и есть.
– А почему Конь?
– Быстро бегаю, – все так же, глядя мимо, еле заметно скривил губы Конь.
Я вспомнил, как он гнался за мной. Действительно – конь.
Зэк медленно скосил глаза на нас и обвел всех взглядом. В этом взгляде уже не было ничего из того, что мы видели раньше. Как бы спокойное любопытство и не больше. Он кажется и не страдал. Наконец его взгляд остановился на Славке. Он долго и не мигая смотрел на него, заставляя того сжиматься в комок, затем скривился и произнес:
– Паря… Прости меня, паря… Слышь? – и умолк.