Коллежский секретарь. Мучительница и душегубица - стр. 34
Соколов и Цицианов прибыли на место. На тюремном дворе, где содержались арестованные преступники, они увидел лежавшее во дворе тело, накрытое рогожей. Рядом стоял высокий детина-стражник с алебардой в руках.
– Где господин Гусев? – спросил Соколов.
– В приказе, а где ж ему быть? – ответил стражник, назвав контору «приказом». – Дьяк приказал тело убиенного вынести и покрыть рогожей до приезда начальства. Ты што ли смотреть его станешь?
Соколов сорвал рогожу с тела и увидел перед собой незнакомое тело.
– Это не Иванцов! – вскричал он.
– Чего? – переспросил стражник.
– Где труп коллежского регистратора Иванцова? – спросил Цицианов, подошедший к ним.
– Дак я почем знаю? Мне велено стоять у этого тела и все тут. А кто, и где чего мне неведомо.
В этот момент выскочил из конторы сам Гусев, немолодой полноватый мужчина с бородкой и длинными усами.
– Доброго здоровья, ваше благородие. Имею честь видеть господина Соколова?
– Ты Ларион Данилыл аль не признал меня?
– Признал, Степан Елисеевич. Прости бога для.
– Со мной чиновник из Петербурга надворный советник князь Цицианов.
– Ларион Гусев, ваше сиятельство.
– Князь Цицианов. Дмитрий Владимирович, – сухо представился князь.
– Вы, князь, представляете Сенат? – спросил Гусев.
– Точно так.
– Тайная экспедиция починена Сенату, сударь. Стало быть, вы мое начальство, князь.
– Не имею полномочий вмешательства в дела местной Тайной экспедиции.
– Однако содействие вашей группе я оказать должен? Так я и понял.
Соколов спросил:
– Скажи мне, Ларион Данилович, где труп коллежского регистратора Иванцова?
– Труп? Иванцова? Да он не мертвый.
В подтверждение словам Гусева на пороге показался сам Иванцов. Его камзол был просто накинут на плечи. Рубаха на груди была в крови.
– Иван Иванович!Что с тобой?
– Ранен, Степан Елисеевич. Но не тяжело. Пуля попала мне в грудь, и был бы я уже покойником, если бы не медальон.
Иванцов распахнул рубаху и на перевязанной груди болтался прогнутый медальон. Пуля ударила прямо в него и срикошетила, оцарапав коллежскому регистратору бок.
– А нам с князем сообщили, что ты убит!
–Это моя вина, Степан Елисеевич, – произнес Гусев. – Не разобрался я и подумал, что твой человек убит. Вот и послал к тебе гонца сообщить о беде. Но он лежал словно мертвый. Я подумал конец его пришел.
– Но кто стрелял в тебя, Иван Иванович? – спросил Цицианов.
– И кто этот мертвый человек? – задал еще один вопрос Соколов.
– Дак поймали мы того, кто Мишку нашего укокошил, Степан Елисеевич. И я уже приказал было его раздеть до пояса и подвесить к бревну. Но он выхватил два пистолета и одним выстрелом уложил одного стражника, а вторым попал мне в грудь.