Колдовская ночь - стр. 40
– Слава те, Господи, очнулись, Иван Кузьмич! – раздался голос отца Марка, служившего в Николаевской церквушке.
Он приподнял голову, огляделся по сторонам и понял, что находится в незнакомой избе. Пахло здесь на удивление хорошо – не поганым ведром и нестиранными онучами, как часто бывало у деревенских пациентов, а сеном да меловым раствором, что использовался для побелки печей. И свежими щами.
Отец Марк сидел на соседней лавке, поглаживая бороду. Плотный, даже тучный, одет по-мирскому: холщовая рубаха и штаны, да сверху суконный жилет. Перед ним на столе – склянки с мазями, револьвер, инструменты в тряпице. Иван растерянно моргнул. Неужто Марьяшка и имущество у напавших бандитов забрала? Да не может такого быть!
Что же произошло на самом деле?
– Здравия вам, Иван Кузьмич, – послышался женский голос. Из-за печи показалась полнотелая баба с ухватом в руках. Взгляд её был ласковым и дружелюбным. – Щец-то с капусточкой будете? У нас молоденькая совсем, вот только поспела, вкусная – пальчики оближете! Оголодали небось в пути…
– А где… – он приподнялся на лавке, ощупывая рёбра. Целые. Да как так?!
– Я мать Катеньки Опаненковой, Лукерья Прокоповна, – пояснила баба, вытаскивая из печи горшок, из которого валил ароматный пар. – А дочка на улице. Тяжко ей в избе, жалуется всё время на духоту. Вас, поди, и ждала, вот-вот уж разрешиться должна.
– Ты погоди, – остановил Лукерью Иван и повернулся к батюшке. – Что со мной было? Где Марьяна?
Руки у бабы дрогнули, ухват грохнулся на пол. Хорошо, что щи успела поставить на стол. Через миг в сенях раздались тяжёлые шаги.
– Матушка, что случилось? – выглянула из дверей Катерина. Лицо одутловатое, на лбу выступила испарина. Живот топорщил широченный сарафан, нижняя рубаха была мокрой от пота. – Ох, батюшка доктор очнумшись!
– Марьяна где? – повторил Иван вопрос. – Подруга твоя. Говорила, знает тебя. Мы вместе шли, на нас каторжник беглый напал и с ним банда…
Щёки Катерины вдруг тронул румянец.
– Знает, говорите? – она заулыбалась, но почему-то пряча глаза. – Значит, всё и вправду хорошо пройдёт. Это она вас оздоровила и привезла аккурат к моим родам, чтобы вы, значится, помогли деткам на свет появиться…
– Да кто она-то?!
– Она, – повторила Катерина, а затем пояснила. – Берегинечка наша.
Отец Марк недовольно крякнул, но промолчал. А Катерина поманила растерянного Ивана за собой, и тот вышел во двор.
Солнце купалось в белых перьевых облаках в самой вышине – похоже, проспал всю ночь и часть утра. Лёгкий ветерок приятно обдувал разгорячённое в избяной духоте лицо. Перед ним расстилалась Николаевка – десятка три домишек на одной-единственной улице, за ними репища, ближе к речке – бани. Вокруг хорошо, благостно, яблони за каждым забором. У распахнутой калитки паслась коза с одним рогом, на завалинке умывалась полосатая кошка.