Кольцо принца Файсала - стр. 26
В подвал никогда не проникали солнечные лучи, но, по словам Рамона, свет был бы губителен для глаз раба.
– Кроме того, – добавлял испанец, – так он не привлечет ничьего внимания. Представь, что будет, если поползут слухи о том, что мы держим в кладовке сына короля.
Все же матери и сестре Том решился сказать правду, но это не произвело на них большого впечатления.
– У меня теперь есть собственный раб, – сообщил Том Теодоре.
– Половинка раба, – поправила она его, – и что ты будешь с ней делать? И кстати, мы говорим о правой половинке или о левой? А может, вы поделили его посередине?
– Ты мне просто завидуешь, – фыркнул Том, – впрочем, как и всегда.
Теодора улыбнулась и поправила длинные черные волосы.
– И почему все ирландцы такие глупые? Дураку понятно, что за этого тощего птенчика не дадут и пяти горшков мочи. Ты останешься с носом, Том Коллинз. Рамон надует тебя.
– Зато ты у нас умная, – огрызнулся Том. – Этот мальчишка-раб стоит столько же золота, сколько весит сам, и в один прекрасный день, когда мы доставим его на острова Зеленого Мыса, Том Коллинз разбогатеет и сможет купить половину Невиса, если захочет.
Услыхав последнее замечание, сестра расхохоталась и заявила, что если этого раба будут продавать исходя из его веса, то она не даст за него и дохлой курицы.
В тот же день Том решил кормить чернокожего два раза в день вместо одного в надежде, что тот станет хоть немного более упитанным. Раб по-прежнему ничего не говорил и молча съедал все, что ему приносили. Но когда после нескольких недель удвоенного рациона он не стал выглядеть сильнее или, по крайней мере, здоровее, Том понял, что худоба парнишки была врожденной, и сократил число приемов пищи до одного.
Том постучал в дверь.
Рамон стремительно сел, предварительно спрятав под подушку нож. Но, различив сквозь щели в стене Тома, он улыбнулся и открыл дверь.
– Рано вы сегодня, Том Коллинз.
Том проскользнул внутрь и сел на единственный стоявший в комнате стул.
– Я был в море, – сказал он. – И, кстати, скоро у нас будет гость.
– Гость? Кто? – глаза Рамона забегали.
– Очень важный гость. С чего бы, ты думал, таверну вымыли и отскребли от погреба до чердака?
Рамон попробовал пальцем лезвие ножа.
– Расскажи мне, что тебе известно, – прошептал он.
Речь шла о человеке по имени отец Инноченте, которого отправил на Карибы восьмой по счету папа римский. На самом деле его имя было Саласар, и был он инквизитором, посланным церковью искоренять ересь и преследовать ведьм. Его знали на всех островах в окрестностях Сент-Кристофера, где он успел заработать себе определенную репутацию. По правде говоря, страх людей перед этим святым отцом пересиливал даже страх перед чумой и лихорадкой. Многие боялись даже нос высунуть за дверь, когда отец Инноченте посещал их остров. Слухи о методах, к которым прибегала инквизиция, выбивая признания из заключенных, давно достигли Невиса. Ни для кого не было секретом, что многие еретики в Испании закончили свои дни на костре.