Когда закончится декабрь… - стр. 24

Глаша поначалу отмахнулась, посмеялась, а вечером все же рассказала Женьке о предложении Агнии.

Евгения отнеслась к идее без энтузиазма.

– Что твоя Агния совсем спятила, я давно догадалась. Возраст, что ни говори, дает о себе знать. Глупости! Ну, какое объявление? Брачное? Что ты напишешь – ищу мужа?

– Жень, а если попробовать? Почему сразу мужа? Напишу – ищу собеседника. Мне кажется, это звучит солидно и прилично. И не пошло, что очень важно.

– Кого? Собеседника? Ой, не смеши, – Женька откровенно веселилась. – Думаешь, вменяемые умные мужики объявления на стенах домов читают? То время давно прошло! А появится какой-нибудь забулдыга или пьянь подзаборная – не отвяжешься! Забудь!

Но Глафира, поддавшаяся уговорам Агнии, внутренне уже была готова к авантюре. А если она решила, переубедить ее непросто.

Глаша почему-то вспомнила слова Ги де Мопассана: «Сильные люди, так или иначе, всегда добиваются своего».

Глафира, хоть и не считала себя очень сильной, все же решилась, и вечером написала объявление из двух слов: «Ищу собеседника».

На следующий день она долго ходила по району, расклеивая эти небольшие полоски бумаги на стены домов, деревья, подъезды и доски объявлений.

И эти два слова, в которых открыто звучали одиночество, жажда любви и ожидание счастья, изменили ее жизнь.

На время.

Не навсегда.

Но ведь навсегда ничего не бывает.

Ничего.

Все, кроме смерти, имеет свое начало и свой конец.

Даже любовь.

Тогда начинался октябрь. Переменчивый, легкомысленный, дождливый. Небо пряталось в лохмотьях черных туч, словно в рваной мешковине бабушкиного овина. Ледяной воздух по утрам пьянил хрустальной чистотой. Закаты, ставшие тяжелыми, все чаще закрывали горизонт плотной багровой завесой. Под ногами темнели когда-то золотые листья клена, осины и березы. Ветер, хлесткий и колючий, настырно лез в дома. Льнул к окнам.

Октябрь – экватор осени. Еще не зима, но уже не лето. Предзимье. Предвестник долгих метелей, сильных снегопадов и завывающих февральских вьюг. Октябрь холодит, поливает и удивляет. И хочется замереть у печки, закутаться в плед и долго-долго глядеть в окно, наслаждаясь этой мимолетной, уже уходящей в никуда красотой.

Глафира, написав и расклеив объявления, тут же стала себя корить и распекать на все лады. Уже сожалея о случившемся, она не знала, куда деваться. Стыд, растерянность, раскаяние, смущение и неловкость взяли в плен ее душу и грызли беспощадно целыми сутками.

Боясь маньяков, пьяниц и хулиганов, Глафира под объявлением, конечно, не указала ни своего домашнего адреса, ни номера телефона, зато, с легкой руки неутомимой Агнии, мелким шрифтом написала название и адрес библиотеки.