Когда загорится Луна - стр. 17
– Моя слишком здравомыслящая сестренка! – Лёша потрепал ее по коротким волосам. – Увы, эту версию я уже проверил. Нет, Тась, никто нас не травит. Просто мир оказался несколько иным, чем мы с тобой думали.
– А этот Демьян… Он что-то знает?
– Вряд ли, – покачал головой Леший. – Но может узнать, и стоит пока держаться с ним рядом. И хватит тебе кофе, Тась.
Лёша отобрал у сестры уже вторую чашку и ушел, оставляя Тасю наедине с открытиями этого дня. Все выходило скверно, уже и Тася видит Си. И суперлуние приближается, если сестра имела в виду именно его. А у Лёши все еще не было ни одной мысли, что делать с Демьяном и кто стоит за смертью Симоны. Ни одной…
– Лучше бы тебе дать еще хоть один намек, – сказал он вслух, обращаясь к старшей сестре. – Потому что я в тупике, Си.
Но чуда не случилось. Никаких намеков. Видимо, разгадку ему придется искать самому.
И стены в помощь
В те дни Демьяну было не до размышлений: навалились задания в училище, нужно было догнать все, что упустил за подготовкой к выставке. Но вечерами, уже ложась спать, Дёма вспоминал бледное, перекошенное лицо Таси. Сестра Лешего действительно видела кого-то. Призрака, духа, наваждение… Как знать? Демьян тоже не мог ответить, кто именно явился ему в облике Весны. В том, что картина ожила, он сомневался все больше и больше, тем более никакие странные события с тех пор не смущали его покой.
В итоге Демьян пришел к выводу, что переутомился. Именно поэтому его и посетила странная галлюцинация. Так ведь бывает! Надо больше отдыхать, только пока времени на отдых совсем нет. И все же…
Все же мысли настойчиво возвращали его к «Весне». Дёма даже съездил в студию и посмотрел еще раз на завершенную картину, однако та и не думала оживать. Обычное полотно. Да, поза почему-то получилась другой, но, может, он сам не заметил, как нарисовал подобное?
Пришла пятница. Общежитие захлестнули вечеринки, обычно предшествующие выходным. Студенты праздновали свободу от занятий, отъезд домой на субботу и воскресенье – либо, наоборот, отсутствие необходимости куда-то ехать. В этом неуемном вихре Демьян терялся и чувствовал себя чужим. С его любовью к уединению общежитие было тем еще испытанием. Когда около восьми часов вечера вокруг стало невыносимо, он накинул куртку и вышел в промозглую предзимнюю ночь.
С неба сыпал мелкий снежок. Он ложился на землю тонким белым слоем, на котором быстро появлялись черные следы чужих ног. Правда, далеко уйти от общежития Демьян не успел. Тася шагнула к нему из снежной пелены, как призрак. Черная куртка, черные джинсы, черные наушники на шее – она слилась с ночью, и лишь лицо казалось белым-белым. Дёма испуганно отшатнулся, не сразу узнав новую знакомую.