Когда вернусь в казанские снега… - стр. 78
– Берите… Матерям к чаю. С чайком в самый раз.
– Спасибо, – тихо сказала Зинка.
Федька ухмыльнулся, презрительно хмыкнул:
– Ладно… Я и так нажрался.
Но всё же проявил деликатность, взял яблоки.
Часом позже, выйдя случайно из сада, Вадька наткнулся на них. Яблоки лежали на траве, у калитки. Он нагнулся, поднял одно. Яблоко оказалось сморщенное и червивое. И остальные тоже были червивые. Старик дал всем падальцев. Вадька ушёл на берег, швырнул яблоки в кусты. Вернулся домой только к вечеру. Волосы падали на лицо. Он слепо моргал, искоса поглядывал на старика.
В окнах темень. Только звезда острой крапинкой проступала на стекле.
– Вот… Велосипед тебе купим. Кататься вместе будем, – весело кряхтел старик.
А на следующий день в деревне Зинка и ребята смеялись:
– Крохобор твой этот… Будто из-за гнилья возились!
– Нужны мне его яблоки! – презрительно кричал Федька. – Надо будет, сам нарву, сколько захочу.
Вадька молчал. Нечего было сказать в ответ. Только глядел насупленно, твердил с упрямством:
– Нечаянно так получилось. Не нарочно.
Через два дня за стариком опять на мотоцикле приехал дядя Ибрагим, давний его знакомый, а наутро они вместе уехали в город. День тянулся долго и нудно. Вадька слонялся по саду из угла в угол, лениво жевал яблоки. Ребята не приходили, а самому бежать в деревню было как-то неловко.
Он подошёл к забору, стал смотреть сквозь щели на реку. Неподалёку на террасе соседней дачи сидела женщина. А ребят не было. И никого не было. Он взглянул на дорогу. Может, придёт кто-нибудь? Потом, не вытерпев, побрёл на берег. Там был один Бориска. Он сидел в лодке и ловил уклеек. Увидев Вадьку, крикнул картаво что-то неразборчивое. И тут же, сам испугавшись, заулыбался, отгрёб немного от берега. Вадька погрозил ему кулаком, вернулся домой.
А день стоял звонкий, яркий от солнца. В лугах, за кочкарником, блестела река. Здесь же был забор, домики. Женщина на соседней террасе словно не говорила, а выпевала:
– Покушала? Теперь нужно немножечко поспать… В постельку нужно!
И Вадька вдруг сорвался с места. В кладовке он взял мешок, стал отбирать самые большие яблоки. Навалил было целую кучу, больше пуда, наверное, попробовал поднять – не сумел. Отсыпал.
Нести мешок было трудно, и он тащил его чуть ли не волоком. До Акинских Полян с полкилометра. Сначала дорога по берегу, потом выбегает на взгорбок, а там в пыли, в тумане берёз и тополей – крыши изб. В окнах дрожало солнце, белое, слепящее, хоть прячь глаза. Ребята сидели на брёвнах у нового сруба, лузгали горох.
Вадька подошёл, совсем уже упарившись, скинул с плеч мешок: