Когда оттаял Байкал - стр. 2

Я сдала ЕГЭ по русскому языку на 98 баллов из 100, по литературе – на 96 и поступила на бюджет в университет в своём городе. Факультета, на котором обучали бы писателей, тогда не было (насколько я знаю, идеи создания такого появились позже, но были ли они реализованы, мне до сих пор неизвестно). Поэтому я пошла на журфак. Так как я несколько лет посещала подготовительные курсы и очень много занималась, преподаватели уже знали, на что я была способна. Они встречали меня в аудитории с удивлением: «Маша? Мы думали, ты в Москву или Санкт-Петербург поступишь». Но это тогда было нам и не по средствам, и не по силам. Во-первых, у нас не было денег на билеты на поезд, не говоря уже о проживании в столице. Во-вторых, я росла очень застенчивой, и, ожидая очереди на подачу документов в вуз, даже просила маму узнать, где здесь уборная – сама спрашивать боялась. Куда поедешь с таким характером?

От писательства журналистика оказалась довольно далека, но хорошая филологическая база, тем не менее, оказалась для меня очень полезна. А ещё в институте мне пришлось постоянно бросать вызовы себе и своей застенчивости, так что, под конец обучения я уже с лёгкостью могла не то что найти уборную, но и даже обменять в магазине бракованный товар. Я закончила с красным дипломом бакалавриат, затем, тоже с красным, магистратуру. Моё портфолио насчитывало множество сложных публикаций, включая настоящее журналистское расследование, репортаж из операционной, где хирурги удаляли раковую опухоль и остросоциальную статью о межнациональных отношениях на Ближнем востоке (бесплатная обучающая поездка в Израиль прошла не зря). За плечами осталась и практика в Германии, где мы с коллегами освещали Кильскую неделю – важное событие в мире парусного спорта. Высоко оценивались и мои научные труды – я даже стала вместе с преподавателями соавтором настоящего словаря, который выпустил наш факультет.

Иными словами, мне была открыта чистая и светлая дорога в будущее. Я уже вполне могла бы уехать работать и в Питер, и в Москву, и за границу. Могла бы успешно продолжить путь в науке, который, честно признаться, тоже меня привлекал. Выбирай – не хочу!

Но у меня к тому времени уже был первый, единственный и любимый человек – сейчас он мой муж. И однажды он сказал мне, что уезжает работать в маленький закрытый городок, в институт ядерной физики, и хочет взять меня с собой. Я поняла, что если хочу остаться с ним – нужно ехать. И согласилась.

Сначала я не поддавалась унынию. Разыскала в городке единственную более-менее сносную газетку, написала туда с просьбой пройти практику. Мне долго не отвечали, а потом я узнала, что в текущем месяце (был июль) абсолютно вся редакция находится в отпуске, и оторопела. Это что за журналистика такая? В моём (и вполне классическом) понимании, журналистика не то, что в отпуске не может быть, она даже не спит! Кто-то всегда в редакции, всегда начеку. Текст с мероприятия нужно успеть опубликовать ещё до того, как событие завершится. А здесь… похоже, здесь из инфоповодов будет только прорыв канализационной трубы или что-то в таком роде. С профессиональной точки зрения неинтересная, рутинная работа, но, думала я, уж с моим-то послужным списком я наверняка стану для редакции подарком судьбы!