Когда цветет олива - стр. 34
Карла смотрела ей вслед, пока не восстановилось дыхание, а черные, порхающие перед глазами бабочки не растворились в воздухе. Знала она, к чему клонила горбатая Росина. Многие в Сан-Стефано не любили Карлу, хотя она никому не желала зла. Всегда одна из первых являлась на свадьбу или похороны, без приглашения становилась к плите и помогала – не за слова благодарности, а из уважения к людям – готовила сразу на сто человек, а после торжеств также усердно перемывала посуду и уходила домой с чувством выполненного долга. Что теперь люди подумают? Даже Пэскуэлина взбунтовалась против нее, разбив чашку с молоком, хоть и нечаянно, пока Карла пыталась расчесать запутанные волосы. Пришлось менять испачканные колготки и юбку, но в подходящий момент, пока одна искала в рюкзачке сухие вещи, другая так рванула со двора, что только пятки засверкали. Пусть теперь у русской голова болит от этого дьяволенка, а у нее есть Марко, ее любимый помидорчик…
По всему дому сеньора Тонини разносились такие дразнящие запахи, что маленькая Лина дважды прибегала к Марии на кухню и через толстое стекло заглядывала в духовой шкаф, проверяя, не подгорела ли на овощной запеканке золотистая корочка моцареллы. После выпитой огромной чашки молока и печенья Лучианы, от которого не осталось ни крошки, Лина занялась спаниелем. Мягкой щеткой она увлеченно расчесывала гладкую, волнистую шерсть Ричи, старательно вычесывая свалявшиеся калтухи. Пес терпеливо переносил детскую заботу, пока Лина по неосторожной случайности не наступила ему на хвост. Вырвавшись из цепких объятий, бедный спаниель забился в гостиной под диван и ни за какие коврижки не хотел оттуда вылезать.
За приготовлениями к ответственному процессу «вареньяварения», как называла его бабушка, Маша упустила момент возвращения Марио. И тем сильнее было его удивление, когда посреди кухни он обнаружил стол, заставленный корзинами с перезревшим инжиром и Марию с вытянутым лицом от неожиданного появления хозяина. И только Пэскуэлина с испачканными сладким сиропом щеками выражала твердую уверенность в острой необходимости всего происходящего.
– О, Мадонна! Что здесь творится?
– Мы варим варенье, дедушка! Хочешь попробовать? О-о-очень вкусно. – Лина облизала ложку и протянула ее Марио.
– А кроме варенья что-нибудь есть? Мы с дедушкой ужасно проголодались. – За широкой спиной отца показался Франческо.
– Мария приготовила овощную запеканку. Чувствуешь запах, папочка?
В той подчас скудной, деревенской жизни, которая мало насыщена житейскими радостями и сводится в основном к однообразной, сезонной работе, семья Тонини имела одну характерную особенность – все, от мала до велика, еще с утра думали о позднем обеде. Каждый из них обладал личным пристрастием, имел любимое блюдо, гастрономические изыски и стремился внести свое предложение в обеденное меню, которым испокон веков заведовала Карла. Какой бы ни начался разговор между двумя Тонини, заканчивался он обязательно обсуждением или прошедшего обеда, или ожидаемого. Все семейство проводило день в предвкушении чего-нибудь необычно вкусного и легко усвояемого. И тем скорее стремились они закончить работу, чтобы явиться к обеду вовремя и еще с порога кухни по запаху определить главное блюдо дня.