Когда цветет олива - стр. 15
– Это спальня моей жены.
Маша ничего не поняла, но по обстановке и той безупречной чистоте, которую источала даже хлопковая занавеска с грубыми кружевами, догадалась, о ком шла речь. Узкая комната окном выходила во внутренний двор. Возле правой внешней стены стояла довольно широкая, старинная кровать с резными набалдашниками по углам, под окном узкий стол с полированной поверхностью и один стул. С левой стороны умещался низкий двустворчатый шкаф для вещей, за ним прямоугольный комод и овальное в серебряном обрамлении зеркало. Проход между кроватью и мебелью был не больше метра, низкий беленый потолок нависал почти над самой головой, и Маше показалось, что протяни она руку, и можно спокойно коснуться кончиками пальцев шершавой поверхности. На фоне белых стен темная мебель казалась почти черной и наравне с глубокой стариной отдавала еще специфичным запахом. Даже единственный стул с высокой резной спинкой с такой важностью выставил точеные ножки, словно на нем восседала сама неаполитанская королева.
Пока она знакомилась с обстановкой, Марио прикатил два чемоданы и объемный саквояж. Слово «умыться» непроизвольно потонуло в женской памяти, и Маша показала жестом, чего она хочет. В конце темного коридора за филенчатой дверью оказалась превосходная, абсолютно новая ванная комната.
– Buona notte, Maria.9 – Напоследок Марио поцеловал тонкую руку и с глубоким вздохом удалился в свою спальню.
После теплого душа она блаженно вытянулась на свежих простынях, пропитанных все тем же ладаном, но уже терпимее и в какой-то степени безразлично для уставшего женского организма, вопиющего о долгожданном отдыхе. Проваливаясь в водоворот тяжелого сна без сновидений, Маша еще успела подумать о красивом доме, словно о табакерке с секретом, и тут же перед ней замелькали мрачные лица его домочадцев, но перед ними она испытывала не страх, а только странное чувство интеллигентной неловкости за то, что своим появлением невольно нарушила привычный уклад их жизни. Но и они казались ей на удивление исключительными так же, как висевшая в изголовье кровати хорошая репродукция Сикстинской Мадонны, а под ней католический крест из красного дерева с изящно вырезанной фигуркой Христа, оберегающего ее сон.
Глава вторая
Ранним утром Марио выслушивал от старшей сестры долгий нравоучительный монолог. Они сидел друг против друга за кухонным столом. Между ними стояла большая корзина со свежими яйцами, молодым салатом, сельдереем и артишоками. Карла каждое утро приносила с огорода сезонную зелень, а из курятника белые, еще теплые яйца, которые Марио любил пить на завтрак сырыми. Сестра первая начала неприятный разговор. После возвращения из России он ждал его каждый день в течение двух месяцев, но в глубине души Карла надеялась, что здравый смысл одержит верх над старческим слабоумием, и откладывала беседу до последнего дня.